Повседневные психические расстройства. Самодиагностика и самопомощь - [29]

Рассмотрим снова двух похожих девушек, чтобы ярче описать разницу их склада и реакций. Обе они тревожны, обе склонны к депрессивным реакциям, обе с опытом приема антидепрессантов. Обеим становится хуже в режиме самоизоляции и карантина при вспышке COVID-19. Обе теряют большую часть заработка и вынуждены обращаться за помощью к своим близким – родителям у одной и парню у другой. Обе боятся заразиться коронавирусом. Обе слишком часто моют руки и ограничивают выход из дома до самого необходимого.

Одна из них себя жалеет: плачет над своими замытыми до красноты и трещин руками, ужасается своим реакциям (например, она пошла вынести мусор и не смогла дойти до мульд, поскольку они были окружены голубями, а голуби могут переносить вирус, и ей пришлось нести мусорный пакет обратно домой и позже повторить попытку), устает и досадует на свою тревожность, сочувствует своим ограничениям (например, тому, что перестала покупать свежие овощи, поскольку тревога заставит ее мыть эти овощи по многу раз, а у нее израненные руки). Эта девушка вымотана, и плохо себя чувствует, и переживает много тревоги, но депрессии у нее нет. «Я сейчас ничего не могу», – говорит она, и это принятие защищает ее от развития неадекватных требований и депрессивного истощения.

Другая наблюдает у себя похожие тревожные реакции и снижение своих возможностей, но не испытывает жалости, а считает себя по этому поводу неудачницей, слабачкой и инвалидкой. Она винит себя в том, что не позаботилась до кризиса о развитии своего личного бренда (она фитнес-тренер), более того – не делает это сейчас, потому что она ленива и ни на что не способна, а могла бы тренировать по скайпу людей пачками и горя не знать. Она осуждает себя за то, что ее парню приходится много работать, чтобы прикрыть возникшую в семье денежную брешь. Она самой себе кажется неудачной копией человека, которого не за что любить и который является обузой для своих близких. У нее быстро развиваются симптомы средней или тяжелой депрессии.

Еще одним существенным фактором развития депрессий стоит назвать бедность и нищету. К сожалению, никакие внутренние ресурсы не способны полностью скомпенсировать отсутствие внешних. Бедность, жизнь в серьезных ограничениях истачивает психическое здоровье по тому же принципу перенапряжения. Остаться жизнерадостным и энергичным, любящим свою работу, не тревожным и не агрессивным (притом что не хватает денег на качественную еду или стоматолога, что растет долг за коммунальные платежи, что нельзя купить игрушку сыну или оплатить частного врача матери), в общем невозможно.

Депрессивный характер

Пора обрисовать разницу между развитием реактивной депрессии и характерологической депрессией. Описанные симптомы и причины будут одинаковы и для той, и для другой. Однако существует определенный тип характера, обладатели которого заметно менее устойчивы к развитию и прогрессированию депрессивной симптоматики. Можно сказать, что они хронически живут в легкой депрессии, которая быстро становится средневыраженной или тяжелой, если с ними происходит что-то плохое.

Такой тип характера называется «депрессивный характер». Он формируется, если с ребенком происходят травмирующие, слишком ранние или слишком тяжелые потери. Потеря вызывает переживание разнообразных чувств, среди которых – не только любовь и печаль, но и обида, разочарованность и гнев. При формировании депрессивного характера утерянный объект идеализируется, поскольку потребность в нем настолько высока, а разрыв вызывает такую тревогу, что ребенок психически защищает образ этого человека внутри себя. Так, папа, который слишком много работает (или развелся и теперь редко видит детей), становится идеальным для ребенка, а повседневно присутствующая мама вызывает досаду и раздражение. Ей достаются непослушание и капризы, а папе – праздник и любовь. Отношения с мамой при этом будут более здоровыми. Связь с отцом будет идеализированной, а потому неполноценной.

Испытываемую, но запретную злость ребенок частично выплескивает на доступные объекты (в нашем примере – на маму), а частично, и в большей части, обращает на себя – за то, что проводил с отцом мало времени, или не слушался, или что-то такое сделал, что папа устал и ушел. Эта агрессия становится внутренним осуждающим диалогом. В историях жизни людей с депрессивным характером всегда есть идеализированные фигуры и вина за то, каким образом строились отношения с ними. Чем больше таких фигур – тем тяжелее будущие депрессии. Наличие в окружении такого ребенка хоть кого-то, на кого можно полноценно злиться без страха потери значимых отношений, в будущем облегчает его жизнь, поскольку дает минимальный опыт выражения гнева вовне.

У Игоря таких фигур поблизости почти нет. Мама у него сначала долго болела и потому вызывала много страха и печали, а потом умерла. Папа все детство пил, потом бросил, но все время было очень тревожно, что он снова сорвется, не выдержав какого-то стресса. Поэтому Игорь никаких сложностей ни матери, ни отцу не доставлял и все свои недовольства выражал себе самому. Была еще бабушка, про которую он может позволить себе вспомнить что-то плохое, например – как она называла его «дурачком», но этого мало.