Повседневная жизнь в эпоху Людовика Святого - [9]
Может быть, именно у рыцарей жизнь была наименее «повседневной»; это объясняется тем, что занятие людей этого сословия больше зависело от воли внешних обстоятельств, и тем, что их «рабочее время» чередовалось с периодами передышки.
Согласно общим представлениям той эпохи, рыцари были призваны на землю для выполнения миссии, о которой им торжественно объявляли в день, когда (чаще всего на пятнадцатом году жизни) они получали оружие. Посвящение в рыцари (как называли эту церемонию) было разновидностью таинства, посредством которого к знаку крещения, делавшего человека христианином, добавлялся еще один знак, посвящавший его службе Богу и божественному правосудию.
Юный «башелье»[21] в ожидании часа, когда получит меч, обучался и воспитывался сообразно будущему предназначению. С момента окончательного формирования класса, к которому он принадлежал, прошло время: люди многое узнали, пробудился интерес к литературе — надо было хотя бы уметь читать и писать. Наставника ребенок находил в отцовском доме либо каждый день, захватив стило и восковые таблички, ходил в соседнюю школу[22], где преподавали клирики из церкви или монахи из монастыря; иногда его отправляли в пансион, который какой-нибудь учитель содержал за свой счет. Во время обучения он поверхностно знакомился с латынью, усваивал элементы грамматики, слушал стихи древнеримских поэтов, учил наизусть отрывки из их произведений, упражнялся в подражании им. Его обучали также искусству составления писем в зависимости от того, кому они адресовывались и о чем в них шла речь; в частности, предлагался тщательно продуманный образец, как написать отцу, если тебе нужны деньги, и напомнить ему, что превосходный наставник, преисполненный рвения и талантов, заботам которого доверили своего отпрыска, еще не получил всю сумму гонорара[23].
Но школа — это еще не все. По окончании школьных занятий будущий рыцарь учился собственно профессии: верховой езде, владению копьем и мечом. Фехтование становилось для него и делом, и досугом[24]; он долго упражнялся в приемах пешего боя под руководством учителя фехтования и искусстве управления конем, пытаясь, сидя в седле, на всем скаку попасть острием копья в кинтену[25].
А поскольку доброму рыцарю следовало быть и изящным кавалером, здесь не пренебрегали и соединением приятного с полезным: молодого человека приобщали к музыке и искусству сочинения куртуазных песен — так, еще в 1165 г. Конон Бетюнский в замке отца брал уроки у своего родича Юона д'Уази[26].
Когда дело доходило до посвящения, не жалели никаких средств, чтобы придать этой церемонии должное значение и оставить о ней долгую память. Проводили ее обычно на Троицу, чтобы в сиянии летних дней и в годовщину сошествия Святого Духа на апостолов она приобрела религиозный и мистический характер. И хотя за ней следовали мирские развлечения, хотя ее сопровождали празднества и пиры — молодой рыцарь все-таки никогда не забывал, что готовился он к ней сосредоточенно и в размышлении. Накануне в бане очищали его тело; его укладывали на совсем новые простыни незапятнанного ложа; утром его облекали в платье из тонкого белого льна или шелка, символизировавшее чистоту; поверх этого надевали другое платье, алого цвета, то есть цвета крови, которую следовало пролить в защиту церкви; его облачали в коричневые штаны, напоминавшие ему, что человек должен возвратиться в землю; его опоясывали белым поясом, означавшим «девственность чресл». После этого он выслушивал торжественную мессу. Наконец ему пристегивали золотые шпоры — атрибут рыцаря, средство управления конем, но в то же время напоминание, что он сам должен столь же проворно повиноваться велениям Бога, как его конь — удару шпор, и вручали меч, крестовина которого должна была уберечь его от посягательств лукавого, а клинок с двумя лезвиями символизировал прямоту и верность при защите слабого от сильного и бедного от богатого[27].
Теперь перед новопосвященным рыцарем наконец открывалась новая жизнь. Но как он будет выполнять свою миссию? Какие поводы представятся ему для выполнения обета верного служения? Жизнь не каждый день дает возможность регулярно и постоянно выполнять высшее предназначение. Не каждый день надо являться на призыв сюзерена, карать злодеев, отстаивать справедливость. Есть еще свободное время, досуг, праздность. И они составляют немалую опасность.
Поэтому моралисты резко критиковали тех, кто забывал о долге. В XII в. Этьен Фужер[28] упрекал рыцарей, что они думают лишь о танцах, развлечениях, поединках и турнирах, то есть хотят только «baller, demener bachelerie, bobancier, behourder et tournoyer» («развлекаться, являть свою удаль, кутить, участвовать в бу-гурдах да турнирах»). Можно ли считать, что эти люди, которые только и делают, что охотятся, рыщут по лесу, гикают и трубят в рога в погоне за зверем, верны своим обязательствам? Они дали клятву защищать слабого — а теперь виллан-земледелец может рассчитывать лишь на благоразумный эгоизм и скупость сеньора, остановить которого может только один мотив: «Содрав шкуру, уже не обстрижешь». Они должны извлекать меч только для того, чтобы восстанавливать справедливость, — а теперь, влекомые алчностью, ввязываются в войны, которые приносят бедствия простым людям, и без того безжалостно угнетаемым господскими бальи, эти войны приносят новые бедствия. Они посвятили свою руку служению христианской вере, — а когда их призывают в крестовый поход, они остаются глухи к этому зову, цинично придавая значение лишь собственным выгодам
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Известный итальянский историк Джина Фазоли представляет на суд читателя книгу о едва ли не самом переломном моменте в истории Италии, когда решался вопрос — быть ли Италии единым государством или подпасть под власть чужеземных правителей и мелких феодалов. X век был эпохой насилия и бесконечных сражений, вторжений внешних захватчиков — венгров и сарацин. Именно в эту эпоху в муках зарождалось то, что ныне принято называть феодализмом. На этом фоне автор рассказывает о судьбе пяти итальянских королей, от решений и поступков которых зависела будущая судьба Италии.
Банников Андрей Валерьевич. Эволюция римской военной системы в I—III вв. (от Августа до Диоклетиана). — СПб.: ЕВРАЗИЯ, 2013. — 256 с., 48 с. цв. илл. Образование при Августе института постоянной армии было поворотным моментом во всей дальнейшей римской истории. Очень скоро сделался очевидным тот факт, что безопасность империи требует более многочисленных вооруженных сил. Главными препятствиями для создания новых легионов были трудности финансового характера. Высокое жалованье легионеров и невозможность предоставить ветеранам в полном объеме полагавшегося им обеспечения ставили правительство перед практически неразрешимой дилеммой: каким образом сократить расходы на содержание войск без ущерба для обороноспособности государства.
Антон Викторович Короленков Первая гражданская война в Риме. — СПб.: Евразия, 2020. — 464 с. Началом эпохи гражданских войн в Риме стало выступление Гракхов в 133 г. до н. э., но собственно войны начались в 88 г. до н. э., когда Сулла повел свои легионы на Рим и взял его штурмом. Сначала никто не осознал масштабов случившегося, однако уже через год противники установленных Суллой порядков сами пошли на Рим и овладели им. В 83 г. до н. э. Сулла возвратился с Востока, прервав войну с Митридатом VI Понтийским, чтобы расправиться со своими врагами в Италии.
Латинские королевства на Востоке, возникшие в результате Крестовых походов, стали островками западной цивилизации в совершенно чуждом мире. Наиболее могущественным из этих государств было Иерусалимское королевство, его центром был Святой Град Иерусалим с находящимся там Гробом Господним, отвоевание которого было основной целью крестоносцев. Жан Ришар в своей книге «Латино-Иерусалимское королевство» показывает все этапы становления государственности этого уникального владения Запада на Востоке, методично анализируя духовные и социальные причины его упадка и гибели.