Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного - [13]
Это сосредоточение всех правительственных ведомств, представлявших в совокупности полноту власти во дворце и в его ближайшей округе имело и свою оборотную сторону. Город, лишенный самоуправления, являлся всего лишь местом проживания, местом торговли, местонахождением культовых зданий и, наконец, местом прогулок в очаровательных садах и парках.
Сравнительно легко очертить зоны коммерческой и ремесленной деятельности. Одна из них тянется по северному побережью Золотого Рога от Каракёя до арсенала Касим-паши. Это гостеприимно встречающая моряков всех флотов Галата, в прошлом генуэзский пригород Константинополя, позднее превратившийся в город «франков». У «франков» там были свои пристани, пакгаузы, магазины (все они размещались в «нижнем городе», по самой кромке суши). Там же находились те мастерские, работа которых была прямо связана с торговым мореходством, а также многочисленные торговые лавки и лавки ремесленников иных, причем самых разнообразных, профессий. Там же великое множество таверн, о которых речь уже шла выше. Вторая зона протянулась по южному берегу Золотого Рога от Эминёню до Ункапаны. Она соответствует топографии кварталов, некогда заселенных венецианцами и выходцами из Амальфи; теперь же это место разгрузки и складирования товаров и продовольствия, предназначенных для Стамбула. Как и в Галате, здесь располагалось множество торговых заведений (не считая кабачков), в том числе и рынков. Третья зона расположена посреди самого Стамбула, ее ядро составляет Бедестан (рынок ценных тканей), вокруг которого расположены другие рынки, отдельные магазины, постоялые дворы. Здесь торговые и ремесленные корпорации города занимают четко разграниченные секторы, каждая — свой. От Бедестана, или, говоря современным языком, от Большого Базара расходятся торговые пути: один из них через квартал Мехмет-паши спускается к Золотому Рогу и приводит прямо к пристаням и складам; другой ведет по кварталам Шехзадебаши и Сераджхане к мечети Шехзаде; третий заканчивается кварталом Аксарай. Все три служат Стамбулу главными магистралями уличного движения, проложенными еще во времена Византии.
Еще одна коммерческая, или, если сказать точнее, промышленно-торговая зона может быть отмечена в предместье Едикуле и, наконец, последняя, состоящая из продуктовых лавок, обслуживает Эюб, но она представляет собой скорее торговую сеть в жилых кварталах. Что касается Ускюдара, то его торговая роль на местном уровне весьма скромна, если не принимать во внимание караван-сараи и постоялые дворы.
Речь идет о таких зонах, в которых торговля почти полностью вытеснила жилье. Там жилых кварталов либо вовсе нет, либо почти нет. Имеются в виду секторы Бедестана, Мехмет-паши и «морского» района («нижнего города») Галаты.
Еще один фактор, значительно суживающий зоны заселения, — это обилие пустырей, «зеленых зон», садов и особенно обширных пространств, отводимых под большие мечети со служебными помещениями, хозяйственными пристройками и угодьями. Если в Галате подобных зеленых зон и пустырей почти нет>{53}, то собственно в Стамбуле много садов в частном владении, сплошь и рядом встречаются огороженные, но не застроенные и вообще ничем не занятые земельные участки; не редкость и пустыри — их число и площадь особенно возрастают по мере приближения к черте города, к земельным валам. Кстати, авторы XVI–XVII веков часто упоминают о прогулках по таким безлюдным местам как в самом городе, так и в его ближайшей округе. Еремия Челеби, армянский литератор, оставивший описание Стамбула XVII века, включил в него такой пассаж, — «Здесь, внутри городских стен, множество прекрасных парков, плодовых садов и лужаек, по которым так приятно совершать прогулки»>{54}. А Эвлийя Челеби, со своей стороны, приводит впечатляющий список мест, которые особенно любимы стамбульцами для совершения вечернего променада, — мест, довольно легко распознаваемых и ныне. Не только дворцы султана, но и особняки стамбульской знати занимают большие площади, если принимать во внимание обширные парки и сады, в зелени которых они утопают. Даже если сами эти аристократические жилища плотно заселены многочисленной челядью, общая плотность «населения» в них весьма невелика. Наконец, не следует забывать и о таком «ограничителе» зон заселения, как множество культовых зданий — мечетей, медресе,
