Повседневная жизнь Соединенных Штатов в эпоху процветания и «сухого закона» - [91]

В ЭПОХУ АЛЬ КАПОНЕ

Бандитизм существовал и до «сухого закона» как в Соединенных Штатах, так и в других странах. Он черпал значительную долю доходов из сутенерства и игорного бизнеса. Излишне доказывать, что XVIII поправка заставила преступный мир разрабатывать новые формы и методы, столь же, а может быть, даже более прибыльные. Бесспорно, «сухой закон» придал криминалу новую динамику, новые характерные черты и репутацию, которые отличали его в последние несколько десятилетий. Прежде чем превратиться в героя кинолент, Аль Капоне, по кличке Scarf асе (лицо со шрамом), был в определенной степени королем эпохи. В пантеоне героев американской славы, мифических и реальных, достойных уважения и позорных, он занимает место рядом с Рокфеллером, Дэви Крокетом и Линдбергом. Почему он обладал таким могуществом и такой привлекательностью?

Кто не пил до «сухого закона»

Ответ непростой. Первый очевидный факт: Аль Капоне умел реагировать на требования эпохи, если хотите, на запросы американцев. Он являлся крупнейшим, вне всякого сомнения, поставщиком спиртного в то время, когда спиртные напитки были запрещены законом.

Возьмем, к примеру, Бэббита, добропорядочного американца. Для него подчинение закону — это моральный долг гражданина. На Среднем Западе в том маленьком городке, глубоко протестантском, где он проживал, естественно, царил «сухой закон». Но Бэббит любит приглашать друзей, вот тогда и возникают колебания. Он тайно покупает несколько бутылок спиртного, чтобы удивить и порадовать приглашенных. Вечеринка оживляется, все веселы, возможно, даже слишком. И, естественно, никто из них не выражает протеста против нарушения закона. Один из приглашенных, выпив несколько коктейлей, восклицает: ««Сухой закон» очень хорош для рабочих. Он удерживает их от напрасной траты денег и снижения производительности труда». Редкое лицемерие! И тем не менее сколько людей произносили нечто похожее или собирались произнести? А сколько тех, кто поступал подобно энергичному Бэббиту?

И все же невозможно серьезно оценить потребление спиртного. Не только потому, что делали это подпольно и невозможно было собрать статистику, но также потому, что сведения, опирающиеся на число госпитализаций жертв алкоголизма или протоколов за нарушение закона, часто были ошибочны и противоречивы. Остается выдвигать гипотезы.

Когда салуны были закрыты, а цены непомерно подскочили, само собой разумеется, что все сложнее стало обеспечивать себя вином, пивом и виски. «Многие, — пишет Андре Зигфрид, — стали пить меньше, чем прежде, просто потому, что не представляется случая, потому, что спиртное слишком дорого и нужно приложить немало усилий, чтобы приобрести запрещенный напиток». Хотя следует вспомнить, что ситуация менялась от штата к штату, даже внутри одного штата, различалась в больших городах и в сельской местности.

Ассоциация пивоваров признавала, что потребление пива в 1926 году составляло меньше половины того, что потребляли в 1918-м. Но добавляла при этом, что процентное содержание спирта стало намного выше, чем прежде, а это значит, что в итоге потребление спирта повысилось, а не снизилось. Сторонники же «сухого закона» утверждали без колебаний, что его потребление упало на 90 процентов. К разочарованию любителей статистики, подобные оценки лишены смысла, так как в 1918 году многие штаты уже приняли «сухой закон». Следовало бы сравнивать с 1914 годом, но соответствующая статистика, к сожалению, не полная. Да, на улицах теперь не встречались пьяные, но пьянство скрытое, подпольное скорее возросло.

Создается впечатление, что 1920-й был годом наибольшей воздержанности, трезвости. Сведения, собранные в 514 городах, свидетельствуют о 60 арестах на 10 тысяч жителей против 169 в 1914 году. Затем число арестов постепенно возрастает: 126 в 1923 году, 127 в 1924-м. Смерти от алкоголизма составляли 5 человек на 100 тысяч жителей в 1914 году, 1 — в 1920-м, 3,2 — в 1923-м, 3,6 — в 1925 году. До 1928 года эта цифра не поднялась до уровня предвоенных лет (Slosson P. W. The Great Crusade and After. P. 119).

В сущности, эти оценки свидетельствуют об эволюции. Понадобилось два или три года, чтобы наладить каналы подпольного снабжения спиртным. Как только это было налажено, то сразу появилось достаточно клиентов, готовых купить его практически по любой цене.

Появляются новые категории пьющих, а старые категории тоже расширяются. Исключим, по понятным причинам, неисправимых пьяниц — они готовы пойти на все, чтобы добыть необходимое. «Сухой закон» значительно усложнил им жизнь, но они не меняют своих привычек. Напротив, женщины начинают пить больше. С одной стороны, подобное изменение можно объяснить раскрепощением нравов. Flapper (англ., разг. — ветреная женщина, без моральных устоев) курит, водит автомобиль, выходит в свет без сопровождающего. Почему ей не вести себя, как это делают ее друзья, и не пить, как они? С другой стороны, спиртные напитки потребляют тайком, у себя дома или на светских раутах. Прошли те времена, когда в мрачных и накуренных салунах собирались только мужчины. Теперь пьют один или несколько стаканов и до, и после еды, в отсутствие незнакомых людей. И профессиональная, и социальная жизнь предоставляет многочисленные поводы, в том числе пикники, балы, бриджи.