Повседневная жизнь российских подводников - [29]

"Рашн сабмарин, готовы продолжить с вами работу." Валяйте… "Мы будем выставлять вокруг вас барьеры из буев." "Ну, а мы будем их поднимать". Пошла карусель… Мы для них вроде учебной мыши. Отрабатываются на нас, как хотят. И самое обидное - ни одного нашего флага на тысячи миль окрест. Мы тут одни, во всей Атлантике. Только два самолета над нами кружат: один высоко, другой низко.

Вдруг радисты докладывают - принят сигнал "мэйдэй", международный сигнал бедствия.

- Штурман, записывай координаты!

Сделали прокладку - до гибнущего судна 15 миль, и мы ближе всех. Пошли на помощь. Летчики тоже сигнал приняли, пытаются нас наводить: "Рашн сабмарин, вы идете не тем курсом!". Как не тем?! Штурман, карту!

- Товарищ командир, проверил расчеты - все точно!

Через минуту радио с самолета: "Извините, мы ошиблись. Вы идете правильно!"

Ах, ты одна чашка, два ложка!

Подходим к цели - большая яхта под французским флагом. Экипаж три человека, перегоняют ее в Аргентину какому-то боссу. У одного перегонщика - деду 54 года - пошла горлом кровь. Вечерело. Море неспокойное. Подходим с наветренной стороны, готовимся высаживать доктора и переводчика с рацией. Яхта беленькая, у нас борт черный, вывалили они кранцы. Кранцы новенькие, еще в целлофане. Я доктору: "Все лекарства, которые будешь вводить, записывать, и все ампулы, пузырьки собрать в пакет." Мало ли что…

Высадили их на яхту. Больной тяжелый, доктор в напряге, несколько раз на лодку возвращался за лекарствами, книжки листал… Пока он больного лечил, на нас спикировал французский "Атлантик" - противолодочный самолет. Потом с боевого разворота еще раз заходит, запрашивает: "Что делает русская подводная лодка у борта французской яхты?" Ну, французы с яхты сами вышли с ним на связь, все объяснили. "Сможете продержаться еще полтора часа?" - Спрашивают пилоты. "Сможем." Через час сорок минут над яхтой зависает португальский вертолет. Спасатель на тросе с четвертой попытки зацепился за мачту и по ней спустился. Зрелище: русская субмарина, французская яхта, португальский вертолет и американские самолеты. Все делаем одно дело: спасаем человеческую жизнь в океане. Застропили больного и на вертолет. Улетели. Через сутки над рубкой завис французский вертолет. "Большое спасибо! Вы были звездой французского телевидения. Наш самолет снимал вас сверху. Передача прошла по всем каналам!"Я за голову схватился: мама родная! Начальство нас заколебает теперь. И точно, как пошли запросы из Москвы - что давали да как давали, какие слова говорили, какие лекарства вводили… Двое суток выясняли. Пришли на Север. Думал, с наручниками встретят. Слава Богу, не наказали.

А больной француз поправился. Нашего доктора правительство Франции пригласило в Париж. За государственный счет. Да Москва не отпустила. Столько препон нагородили, что частное лицо может выезжать в другую страну только по приглашению частного лица, а не правительства… Так и заморочили это дело. Ну, да не в том толк. Главное человека спасли и сами домой вернулись.

Так хотелось бы, чтобы эта благостная история стала финальной чертой многолетней "холодной войны" в мировом океане. Увы, это всего лишь эпизод со счастливой концовкой. Пока американские атомарины пасутся в российских полигонах, рано ставить точку в хронике боевых донесений из морских глубин.

Мы ушли из-под купола Арктики в 1991 году. Американцы остались. Одна из ракетных подлодок США постоянно находится подо льдами. В ее задачу входит добивание очагов сопротивления на территории СНГ после первого обмена ядерными ударами в случае войны. Великая Холодная война продолжается в одностороннем порядке.

История десятая

КАК ЛОКОТЬ ВРЕЗАЛ ПО ЯДЕРНОЙ «КРАСНОЙ КНОПКЕ»

и что из этого, по счастью, не вышло

Об этих двух атомаринах мир говорил бы который год подряд… Говорил бы с еще большей тревогой, чем о Чернобыле: об американской «Батон Руж» и российской тогда еще безымянной атомной подводной лодке типа «Сьерра» (по натовской классификации»), а ныне «Кострома».

Они столкнулись у входа в Кольский залив 11 февраля 1992 года, и если, хотя бы одна из них шла с чуть большей скоростью, ядерная катастрофа разыгралась бы неминуемо. По злой иронии судьбы американская атомарина называлась «Красная кнопка» («Батон Руж») - видимо в честь той самой пресловутой кнопки, на которую должен лечь палец президента в случае ядерной войны, а российской лодкой командовал капитан 2 ранга Игорь Локоть. Да простится эта невольная игра слов - но врезать локтем по опасной кнопке можно только по роковой случайности, что и произошло в злосчастный февральский день.

Эти строчки я пишу в кают-компании той самой российской «Сьерры», которая протаранила «Батон Руж». Сейчас она снова стоит у ремонтного пирса, но это не аварийный, а плановый ремонт. А я в гостях у ее нынешнего командира капитана 1 ранга Соколова. Сижу за очень удобным столиком с видом на благостный среднерусский пейзаж - по берегу реки разбрелись буренки - и не могу отделаться от мысли: что здесь вот, точно так же, как на «Комсомольце», стояла бы сейчас черная вода беспросветной глубины, пронизанная жесткими лучами радиоактивной смерти. Непременно так оно и было бы, прибавь тогда Игорь Локоть ходу на узел-полтора или увеличь американец обороты своих турбин. Тогда пронесло. Но кто поручится, что именно в эту минуту в глубинах Баренцева моря не надвигаются друг на друга два стальных атомных айсберга?