Повседневная жизнь папского двора времен Борджиа и Медичи, 1420-1520 - [61]
Другим довольно активным союзом является коллегия обжигателей извести, calcarii, которые строят свои печи в самом центре города, среди больших монументов, цирков, театров и терм. Так, большое количество печей выросло на форуме, на территории императорских дворцов Палатина, но еще больше их появилось в термах Диоклетиана. Южная часть Марсова поля, на которой, за театром Марцелла, нет домов знатных семейств, полностью отдана на откуп специалистам по разрушению зданий и обжигателям известняка, активно работающим там на протяжении всего года. Названия улицам всего этого района даются по названиям строек; печи, горящие там денно и нощно и наполняющие воздух едким дымом, отбрасывают на стены и валяющиеся повсюду колонны яркий мерцающий отсвет. В разговорной речи, а вскоре и в записях нотариусов и хронистов появляются новые термины: Calcarario, Calcararia. Эти слова обозначают огромный карьер по добыче известняка, самую большую фабрику по поставке камней и извести во всей провинции и, по всей видимости, во всей Италии. Если говорят: «Отправиться alle Calcare», это означает точные координаты, ориентировку. Пока еще не разрушенные соседние строения, жилые дома, небольшие дворцы и даже церкви расположены alle Calcare. Так говорят: Сан-Николо Калькарариум, Сан-Лоренцо де Калькарариис, Сан-Сальваторе де Калькарарис и Санта-Лючия де Калькарарио.>{131}
По сравнению с подобными, столь полезными и легко осуществимыми начинаниями, предназначенными для новых урбанистических проектов, папы так называемого Ренессанса не создают ничего нового, а если что-то и предпринимают, то это остается практически незаметным. Ни они сами, ни их приближенные, ни члены муниципального совета, которые все-таки иногда осторожно подают голос, не могут или не хотят действовать решительно. Совершенно очевидно, что ни одному римскому памятнику не было возвращено его былое назначение и ни один из них не был восстановлен как музейная ценность на радость восхищенным любителям античной культуры. Все совсем наоборот… Еще в Авиньоне в 1363 году Урбан V уступил термы Диоклетиана двум знатным вельможам из рода Орсини. Они устроили в них монастырь картезианского ордена, основателями которого являлись. Другие захваты античных построек служат реализации новых архитектурных проектов. Не является ли самым ярким и действительно впечатляющим примером этого замок Святого Ангела, который некогда был мавзолеем Адриана? При перестройке замка папа развивает и дополняет то, чему положили начало представители знатного семейства Орсини. Простое неудобное здание (то ли денег не хватило, то ли воображения), несмотря ни на что сохранившее очертания древнего памятника, превращается в грандиозное строение, в котором коренным образом меняется все и которое приобретает совсем другой вид.
Повсюду в городе эти князья Ренессанса позволяют разорять у них же на глазах те самые руины, которыми они якобы восхищаются и которые оберегают. Они разрешают, поощряют и даже побуждают к действию разрушителей, заключая с ними деловые сделки на поиск красивых, хорошо сохранившихся мраморных плит, колонн, цоколей или архитравов. И это не считая отдельных фрагментов, которые не так хорошо сохранились и были брошены в печи… На протяжении века процесс разорения приобретает небывалый размах, превращая в руины все новые и новые кварталы, главным образом те, откуда можно было выгнать знать. Сильно страдает Колизей, его верхняя часть и наиболее удобные трибуны разбираются. Некоторые ступени сооружения рушатся, а из остатков выбирается мрамор, травертин и даже туф. Кардиналы отдают распоряжение вывозить уцелевшие колонны для украшения фасадов и внутренних двориков своих дворцов, а папы — для отделки базилики святого Петра или Ватиканского дворца. Многие предприимчивые дельцы, контроль за которыми практически отсутствует, опустошают базилику Константина. Хотя по приказу Николая V разрабатываются карьеры в Тиволи, качественный мрамор в основном доставляется с виллы Адриана. Хотя Пий II, одержимый идеей хоть как-то разнообразить декор, приказывает доставить огромное количество мрамора из Каррары, именно во времена его правления один из гуманистов оплакивает судьбу памятников античного Рима, «большинство из которых были разрушены и беспощадно разграблены». Для того чтобы перевезти огромные колонны храма Минервы в Ватикан, Николай V обращается к мастеру из Болоньи Ридольфо ди Фьораванти, по прозвищу Аристотель. Позднее Сикст IV не колеблясь разрушает храм Геркулеса и триумфальную арку на forum boarium для сооружения стен своей библиотеки в Ватикане (1471).>{132} К концу века весь республиканский форум представляет собой огромную каменоломню, отданную на откуп строительным подрядчикам в обмен на треть их доходов.
В 1518 году Рафаэль пишет Льву X, что за двенадцать лет, прошедших с момента его приезда в Рим, на его глазах были разрушены триумфальные ворота терм Диоклетиана, храм Цереры на форуме, часть форума Нервы и базилики Константина.>{133}
Поиски и раскопки продолжаются, выбираются все целые и ценные фрагменты, остальное разрушается. Конечно, еще более века назад группа ученых эрудитов, влюбленных в Древний Рим, поднимала свой голос в защиту исторического достояния. Гуманисты горько сожалеют по поводу этого медленного, но верного драматического изменения облика древнего города, в котором все напоминает о былой славе и который является реальным отражением культуры, которую они постоянно изучают, не переставая восхищаться ею. Начиная с 1350 года находящийся в зените своей «римской славы» Петрарка не раз яростно осуждал это варварское разрушение, незаконное присвоение и беспечную расточительность. Во всем этом он обвинял знатные семейства, использующие малейший повод, чтобы начать войну друг с другом и возвести как можно больше неприступных башен и крепостей. Именно на них он возлагал ответственность за это святотатство. Петрарка искренне признавался в том, что был другом Кола ди Риенцо, апостола мира и вдохновенного пропагандиста римской славы, который установил в городе настоящую личную диктатуру: ради поддержания своей власти он всяческими способами старался притеснить знать и князей.
Образ этого короля — жестокого и коварного деспота, скряги и лицемера — прочно закрепился в нашем сознании благодаря многочисленным историческим романам, научно-популярным изданиям и конечно же школьным учебникам. Между тем Людовик XI (1423—1483) — одна из ключевых фигур в истории Франции, и именно ему принадлежит главная заслуга в объединении отдельных территорий в единое централизованное государство. И, как выясняется, образ его, нарисованный современными ему и, как правило, враждебными хронистами, далеко не во всем соответствует действительности.
Как это часто бывает с выдающимися людьми, Марко Поло — сын венецианского купца и путешественник, не был замечен современниками. По правде говоря, и мы вряд ли знали бы о нем, если бы не его книга, ставшая одной из самых знаменитых в мире.С тех пор как человечество осознало подвиг Марко, среди ученых разгорелись ожесточенные споры по поводу его личности и произведения. Сомнению подвергается буквально все: название книги, подлинность событий и само авторство.Исследователь Жак Эре представляет нам свою тщательно выверенную концепцию, приводя веские доказательства в защиту своих гипотез.Книга французского ученого имеет счастливое свойство: чем дальше углубляется автор в исторический анализ событий и фактов, тем живее и ближе становится герой — добрый христианин Марко Поло, купец-романтик, страстно влюбленный в мир с его бесконечным разнообразием.Книга вызовет интерес широкого круга читателей.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.