Повседневная жизнь осажденного Ленинграда в дневниках очевидцев и документах - [184]

Дома приготовили лепешек и напились чаю с патокой, вспоминая встречу Нового года.

По сводке, наши войска заняли Калугу и крупный железнодорожный узел Новые Кириши. Иден уже возвратился в Лондон и заявил, что был счастлив увидеть некоторые из подвигов русской армии, чрезвычайно удовлетворен визитом, который очень ценен.

А все же света нет. Воды нет. Трамваи не идут. Радио не работает. Норму хлеба не изменили. Тяжело. Очень тяжело.

2 января [1942 год]

Радио не работает. Мороз 30–32^о. Трамваи не идут. Электроэнергии нет. Водопровод замер. На работе темно до наступления света. Вечером также нет света.

Люди все больше и больше истощаются и ползут, как тени. На работе много больных. За отправку с работы на квартиру рабочего Николаева заплатили двум курьерам 200 руб. Жаловались, что измучились. Что значат теперь деньги?! Купить можно только продукты. На рынках идет все на обмен. Керосин, масло, вещи только на продукты: дуранду, хлеб, сахар, конфеты и т. д. Зарплату с 20 декабря не платят, и не слышно, чтобы заплатили. Газет нет. Совсем темно. Дома ругался с Лидкой вовсю, у нее какая-то «инквизиторская» манера. Я дохожу до исступления. Никогда в жизни еще не были [так] натянуты нервы. Принесла вместо сахара и конфет повидло, говорит грамм 500, а всего, наверно, 150. Уже скверная черта. Обман. Доверие пропало. Вообще со мной она теперь держится иначе, чем до замужества. Дружбы нет никакой, теплых, внимательных, заботливых отношений никаких. Все делается, видимо, только для себя, а на языке: «все для тебя». Во всем оговаривает. Все не так. Кричит. Ругает. Передразнивает. Нет, к такой семейной жизни я не способен. Придется уходить. Пока еще совсем не угробила. Вот женщины. Черт их разузнает. Всыпался на старости лет. Надо как-нибудь выкручиваться.

3 января [1942 год]

Мороз немного спал. Градусов 25. Хочется есть. Получил 250 г. хлеба и сразу съел. В столовой ужасный холод. Воды нет. Обед из какой-то ржаной муки и два кусочка колбасы поместился в стакане. Разогрел дома. Съел и голоден. К вечеру на работе дали свет. Силы иссякли. Читал газеты до 8 часов 15 минут. Ходить могу с трудом. Пришел домой вместе с Лидой в 8 часов 30 минут. Просил кусочек сухаря из своего хлеба. Выругала и опять давай инквизировать. Изругалась до невозможности и только после этого приготовила три лепешки из дуранды. Сказал, что я больше не могу с ней жить. Эти инквизиторские пытки не под силу. Просил вернуть мои карточки, однако не отдала. Лег спать почти голодный.

В газетах масса новостей, но у нас все больше и больше трудностей.

Закончил читать I часть «Войны и мира». На работе главбух Высоков еле-еле сидит – совсем истощал. Как бы нам не угробиться. В кооперативах ничего нет. Лидуха прикрепила новые карточки в магазин и получила только соль.

В доме умерли две девочки, от голода перед этим умерла их мать. Отец отвез [их] прямо на кладбище на саночках.

4 января [1942 год]

Встал в 6 часов. Слушал радио. Мороз градусов 25. Проклятый голод. Немного протер дуранды, выпил кипятку с патокой. Лидка ушла раньше. Просил без конца оставить продуктовые карточки. Бросила конверт, не слова не сказав. Посмотрел – оказывается, по всем карточкам вчера она забрала себе обед, мясо и масло. На один день оставила меня без обеда. Вот это забота! Возмутительно! Прямо из рук вон. Я возмущен таким поведением и отношением до глубины души. Надо избавиться от такой подруги. Наберусь смелости и обращусь к старой приятельнице А. Ф. или останусь один. Это вернее. Теперь понятно, почему она торопит подписать на нее страховку жизни, подарить обручальное кольцо и пр. К черту таких друзей жизни, это отъявленный враг. Учтем.

Ходил в столовую. Пошел в 11 часов, вернулся в 13 часов. Замерз до ужаса. Получил кашу из ржаной муки, хотя это название муки, по-моему, какая-то смесь, и котлетку величиной с свиной пятачок. Хлеб 200 г отвратительный, да и то за ним стояли 2 часа 30 минут. После такого обеда есть хочется просто ужас как. В буфете и городе хлеба недостаточно. Говорят, не успевают выпекать и подвозить. Нет топлива и транспорта. Что будет дальше?

Сегодня воскресенье, но работаем за 1 января. Хотя, что это за работа, когда без света, тепла, голодные. Греются около печек и стоят в очереди за хлебом.

По карточкам получил отвратительное вино. Цена 12 рублей, что с ним делать – это вода. Сообщили, что умер от истощения рабочий Николаев. Чья следующая очередь?! Быть может, моя.

Купил «Ленинградскую правду», так как по подписке не получить ни одного номера. Интересная передовица о варварском опустошении занятых немцами мест. У них даже приказ имеется специально при отступлении оставлять «зону пустыни». Вот варвары. Такой войны еще мир не видел.

В Вашингтоне подписали декларацию 26 государств, обязующихся употребить все силы на уничтожение гитлеризма.

Интересное выступление Черчилля в канадском парламенте.

Домой вернулся в 8 часов. Пришел Виноградов. У него умирает старуха – ну да ей ведь 85 лет, пора к тихой пристани. Сегодня квартирная хозяйка А. С. Виноградова стояла в очереди за хлебом, поскользнулась, упала и расшиблась. Отправили в больницу.