Повседневная жизнь осажденного Ленинграда в дневниках очевидцев и документах - [118]

24/II-[19]42 г[ода]

Вчера был праздник – двадцать четвертая годовщина Красной Армии. Перед праздником ждали, что порадуют сводками с фронта. Но сводки однообразны. ‹…›

26/II-[19]42 г[ода]

Радио поведало вчера, что в районе Старой Руссы наши части окружили 16-ю немецкую армию. ‹…› Это радостные вести, особенно для ленинградцев, т. к. эти события развернулись в тыловых районах Ленинградской области. Следовательно, есть надежда на скорое освобождение Ленинграда от блокады. ‹…›

Жить стало легче, жить стало веселей. Ленинградцы вовсю заняты очисткой города и домов от всякого рода нечистот, чтобы к теплым дням всю грязь с улиц убрать. ‹…›

6/III-[19]42 г[ода]

Радость. Из Молотова получены свежие новости. Приехали два представителя филиала, выехавшие 2 февраля из Молотова. Они привезли чемодан писем. Я получил от Таменьки письмо и даже небольшую посылочку с продуктами, очевидно оторванными от себя. «Не дорого еденье – дорого раденье». Самое радостное то, что все здоровы. Это очень хорошо. Остальное приложится. Посылаю с оказией ответную посылочку. ‹…›

8/III-[19]42 г[ода]

Блокада Ленинграда хотя и продолжается, но снабжение значительно улучшилось по сравнению с декабрем и январем. Однако в марте стали давать меньше крупы, мяса и масла.

Сегодня комсомольский субботник по очистке города. Невский выглядит как муравейник, тысячи людей скалывают слежавшийся снег и лед, образовавшийся от неисправности водопровода и от забора воды.

Трупов встречается меньше. С одной стороны, потому что их стало действительно меньше, с другой – их стали регулярно убирать. Организованы районные пункты, куда свозят трупы, а оттуда на автомашинах вывозят на кладбища.

Страшно хочется помыться – грязь изъела тело. Вчера собрались было с Н. И. и П. М., пытались помыться на 3-й ГЭС, но наши планы были сорваны отсутствием необходимых документов.

11/III-[19]42 г[ода]

Ночью на 11 марта был интенсивный обстрел города. Пострадал Петроградский район (участок Сытного рынка). Сегодня днем обстрел продолжался. Свист снарядов подсказывал западное направление обстрела: если судить по карте, то обстрел происходил из Сестрорецка. А если учесть, что, кроме звуков выстрела и свиста снарядов, ничего не было слышно, можно предположить, что стреляли наши. ‹…›

Трудно указать в городе место, где бы не рвались снаряды. ‹…› Стены и крыши домов исковерканы осколками. По всему городу тот тут, то там стоят подбитые трамваи, а троллейбусы на бульваре Профсоюзов стоят в шеренгу, наполовину занесенные снегом, без стекол, без дверей, некоторые без колес и даже вообще признаков троллейбуса.

На пр. К. Либкнехта пятитонная автомашина врезалась в дом, где помещается театральная касса. Карбюратор въехал в окно, одно колесо – в дверь, а другое расплющилось о стену. Как будто железное чудовище, напуганное чем-то, пыталось укрыться в доме, но, застигнутое внезапной смертью, распласталось на дверях здания.

Вчера был в горкоме, предложили временно поработать по линии эвакуации населения. Но я легко от этого отделался, сославшись на предстоящую работу по подготовке кадров в связи с приближением срока пуска завода. Сегодня выдают по 300 (200) г мяса.

13/III-[19]42 г[ода]

Вчера с П. М. собрались в баню, предвкушая удовольствие снять с себя солидный груз грязи. Мы мирно шагали по 16-й линии. ‹…› Мороз 15-20 градусов. Утренние лучи солнца создавали почти праздничное настроение. Вдруг впереди на нашем пути разорвался снаряд. Моего попутчика инстинктивно качнуло вправо, в сторону дома. ‹…› Мое сердце хотя и не упало в штаны, но бешено заколотилось. За первым взрывом последовали второй, третий… то приближаясь, то удаляясь. Сердце быстро освоилось с обстановкой и вернулось к нормальному ритму.

Мы были бесконечно рады, когда смогли подставить свои измученные тела под струи теплой воды.

17/III-[19]42 г[ода]

Ходим бригадой по подшефному домохозяйству, подымаем народ на уборку дворов и улиц. Неожиданно вызывают к директору. Прихожу: «Тебя просили срочно позвонить в горком».

Звоню и узнаю, что мне через пару часов надо явиться в полной форме для срочного вылета в Москву. Не знаю зачем, но с удовольствием собираюсь. Надолго ли, не знаю.

* * *

17 марта 1942 г[ода]

Итак, волею судеб я стал продолжателем сего дневника. Даже не верится, а все же это факт. Я никогда не вел личный дневник, лишь старательно описывал, в силу моего служебного положения в период Германской войны 1914-1918 гг., военные передвижения части и эпизоды, заслуживающие быть отмеченными в дневнике. Задача непосильная, но благодарная для воспоминаний и правдивого изложения событий великого, но напряженного времени.

Какова же причина, побудившая быть продолжателем чужого труда, в котором я хотя и принимал косвенное участие раньше.

Утром 17 марта я с моим другом встали, как всегда в положенное время, напились «чаю», закусили остатками от ужина, и мой друг рискнул отправиться в жилхозяйство, где под его водительством должны были производить бытовые уборочные работы. Около 13 часов позвонил А. А. и просил передать моему другу, когда он вернется, чтобы он немедленно пришел к нему. Однако, как потом выяснилось, А. А., не ожидая его возвращения, послал за ним нарочного.