Повседневная жизнь людей Библии - [68]
Софония, Аввакум, Наум
Софония, Аввакум и Наум — современники Иеремии. Свидетели последних лет существования Ассирии: падение Ниневии — ожидаемая кара за ее преступления. Масштабы катастрофы превысили все мыслимые представления даже тех, кто ее разрушил. Аввакум задается вопросом о справедливости Господа: в первый раз появляется чувство смирения перед лицом трагедии, которую переживает человек. Пра
веднику ничего не остается, кроме ожидания прихода дня Господа, когда установится царство справедливости. Так родится сознание фатальности исторического процесса, которое получит свое воплощение в апокалиптической литературе.
Иезекиилъ
Иезекииль в отчаянии от падения Иерусалима, разрушения Храма, конца Иудеи, уничтожения или бегства царской семьи и народа. Он предвидел произошедшие события: он говорил об очевидных предпосылках событий, не веря порой, что его предупреждения возымеют действие. С характерным для него драматизмом Иезекииль описывает, как слава Господа покидает храм и, покоясь над херувимами, скитается по пустыне>97. Пророк безмолвствует. Он замыкается во внутреннем созерцании: из предвестника катастрофы он превращается в плакальщика.
Иезекииль — один из священников, которые были вывезены в Вавилон после катастрофы 585 года, вероятно, с царем Иоакимом. Он обосновался на чужбине вместе с братьями, вдали от разрушенного Храма и потерянной родины.
Его книга начинается описанием снизошедшего ему видения Господа>98. Рука Господня над ним — он может говорить от Его имени. Вновь борьба всевидящего против слепоты народа. Иезекииль потрясает воображение глубоким символизмом в традициях пророческой литературы. Исайя появлялся обнаженным на улицах Иерусалима — Иезекииль погружается в чтение, закрывается на долгие месяцы в своем жилище, ест помет животных, пророчествует>99. Как и Иеремия, он видит основную причину падения Израиля в его преступлениях. Он резко обличает ложь о мире, когда у порога стоит война. Старается успокоить возмущение и нетерпение изгнанников: они должны предаться воле Господа, который всегда прав, с момента Сотворения мира.
Он провозглашает конец ссылки, возвращение на родину, восстановление Сиона и Святилища: воскрешенный народ познает еще блистательное будущее. И это тот же человек, который предрекал беды, когда народ и его вожди считали себя неуязвимыми. После катастрофы он противостоит всеобщему пессимизму, ободряет соотечественников, внушает им надежду на будущее. Таков парадокс, постоянно ставящий пророка против течения, определяющего сознание масс. Политическое поражение Израиля было лишь неизбежным возмездием за преступления его правителей.
Иезекииль обращает свое проклятие и против народов, соседних с Израилем: они также переживут, по его мысли, кару за свои злодеяния. Они смогли раздавить два царства евреев, Самарию и Иудею. Они увидят их восставшими из пепла в час, когда наказание падет на их завоевателей. Новый Израиль — это новое сердце, новая душа под руководством идеального государя из царского дома Давида. Этот царь будет избран народом перед Богом, чтобы вершить правосудие Господне. Он не позволит разразиться войне: Господь Элохим будет его щитом. Иезекииль настолько уверен в воскрешении Израиля, что предлагает изгнанникам план раздела земли между племенами и детальный проект восстановления святилища Иерусалима.
В большей степени, чем его предшественники, Иезекииль прибегает к символическим действиям, для придания весомости своим речам: он рисует план Иерусалима на кирпиче, намечает линию крепостных стен. Пророк принимает решение тридцать дней лежать слева от него и сорок справа, обратив лицо к нарисованному Иерусалиму. Он иллюстрирует захват города с помощью бреши в его крепостной стене, ночью показывает, как царь Иудеи должен был бежать. Роль пророка заключается в том, чтобы предупредить народ, сообщить заранее о надвигающихся опасностях. Он делает это, после чего каждый, по его представлениям, ответствен сам за свои действия. Иезекииль настаивает на принципе личной от
ветственности: не только каждый человек — каждое поколение ответственно за свои ошибки и достижения. С другой стороны, он решительно отвергает принцип коллективной или наследственной ответственности: будущее открыто пред каждым новым поколением Израиля. Он убежден: возвращение и восстановление страны возможно, поскольку этого требует Господь.
Иезекииль объективно описывает свои видения: рука Господа простерта над ним, он может в одно мгновение при помощи левитации перенестись из Вавилона в Иерусалим. Он видит происходящее в Святилище, затем возвращается назад, в Вавилон. Изгнанники верят, что он, в самом деле, совершил путешествие, отвергая мысль о лирическом пересказе видения. Также в состоянии транса он созерцает поле, где разбросаны высохшие кости, что им истолковано как знак воскрешения Израиля>100.
Второй Исайя
Главы XL–LXVI Книги пророка Исайи красноречиво описывают искупление Израиля после подавления Вавилоном. Пророк исполнен любви к Господу — Спасителю, который должен избавить народ от Вавилонского пленения. Это время завоевания Вавилона персидским царем Эламом, способствовавшее укреплению надежды на возрождение. Голос пророка поднимается над скорбными руинами Сиона. Он утверждает, что Господь — не только создатель сущего, но и судия всех народов. Он обращается к классическим темам пророков всех времен, отождествляя Господа со своим народом. Он говорит не только о спасении потомства Иакова, но и о спасении всего человечества от тьмы заблуждений, об установлении царства справедливости и всеобщего мира. Повторяет мысль об облегчении участи бедных, освобождении порабощенных, снисхождении к слабым.
Небольшая книга об освобождении Донецкой области от немецко-фашистских захватчиков. О наступательной операции войск Юго-Западного и Южного фронтов, о прорыве Миус-фронта.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.