Повседневная жизнь людей Библии - [61]

. Остальные были забыты, но успели, однако, оказать сильное влияние на арабский, который широко распространился вместе с исламом. Эфиопский, который является, как и арабский, южносемитским языком, сохранил следы в многочисленных диалектах на границе Абиссинии.

Иврит — единственный язык семитской группы востока и северо-востока, который избежал смерти: он пережил национальную катастрофу Израиля.

Пророки изъясняются на конкретном языке. Библия, от Бытия до Даниила и, позднее, евангелистов и Апокалипсиса, написана как сценарий. Это очень зримое повествование, очень часто подразумевающее диалог, момент конкретного общения. Письменные традиции сохранялись священниками и левитами иерусалимского Храма. Писцы передавали свое искусство ученикам, которые следовали великой цели сохранения и передачи знания из поколения в поколение. Искусство письма заключалось в умелом следовании древним образцам. Современный писатель старается удивить самобытностью своей манеры. Человек Библии, напротив, стремился увековечить свои мысли, сохранить традицию и стиль своих предшественников, отцов нации. Отсюда удивительное единство стиля и словаря библейских текстов. Историки, экзегеты, лингвисты так и не пришли к соглашению относительно датировки некоторых книг Библии. Эти несогласия определяются различиями в технике письма и обычаем передачи священных текстов на попечение ученикам пророков, левитов и

писцов. Они придали стилю Библии трансисторичность, которая осложняет применение традиционных методов датировки, основанных на исторической эволюции языка.

Тексты имеют особенную конструкцию: так, Бытие построено на символике цифры 7. Первый стих содержит 7 слов на иврите, и 7x2=14 слов второго стиха. Эта книга содержит 7x7+1 глав. Она повествует о 7 днях творения, о 7 х 2=14 царях, которых побеждает Авраам и т. д. Анализ здесь, как и в других случаях, вскрывает гармоническое единство стиля Библии. Чтобы вполне проникнуть в совокупность смыслов, которые содержат эти тексты, необходимо владение определенными техниками расшифровки. Пророк и писец ими обладали, поскольку были облечены честью нести сквозь века слово Господне во имя грядущего человечества.

Иврит, таким образом, и язык повседневного общения, и язык закона, Торы Господа Элохима. Она написана теми же словами, какими евреи пользуются в жизни. Это средство выражения мысли, религиозного послания, инструмент политического и социального воздействия. В своей жизни Иоиль и Мелхола постоянно ощущают присутствие Торы и Бога. Принося в храм жертвы, они постоянно общаются со священниками, левитами, пророками и ясновидящими, почитают ангельские и демонические силы, имеющие власть в области магического.

Культура народа — это культура Библии. Язык народа — это язык Библии, на котором говорят священники, левиты, племя, вся нация.

Литературное творчество

Жизнь народа, его тысячелетняя история породили богатую устную традицию, основные части которой были зафиксированы письменно. Священники и писцы сыграли в этом процессе, необходимость которого начала ощущаться в эпоху монархии, точнее в царствование Соломона, решающую роль.

Философская литература достигла расцвета в странах, которые были хорошо знакомы евреям, — Египте и Месопотамии. Она получила свое развитие в Израиле, выражая идеи этического монотеизма: книги мудрецов созданы на основе древних традиций народа. Притчи, Книги Иова, Екклесиаста являются образцами этого литературного течения.

Особенное внимание священники и цари уделяли законам страны, которые традиция возводила к воспринятым Моисеем на Синае как следствие завета Господа Элохима. Десять заповедей³² и слова Завета³³ представляют собой древнейшее ядро законодательства израильтян. Здесь, с одной стороны, сохраняется влияние периода кочевания и полукочевания, с другой — заметны следы законодательства периода оседлости после завоевания Ханаана, в эпоху монархии. Второзаконие представляет собой блестящий пример юридической мысли, которая продолжает связывать все законодательные установления с именем Господа.

В царскую эпоху историография развивается под контролем царя, который обязывает писцов создавать хронику своего пребывания у власти. Книги Самуила, Царств, Паралипоменон содержат исключительные документы, подобных которым нет в древней литературе. Традиция стремится к точной передаче событий, речи и мотивации героев, причем фиксируются даже самые, казалось бы, незначительные детали происходящего. Заметно, что хронисты пользуются царскими архивами и обращаются к устным преданиям, которые знают блестяще; весь материал постоянно анализируется сквозь призму религиозных воззрений. Отсюда необыкновенная историческая точность в фиксации событий от царствования Саула до плена, что постоянно отмечается современными исследователями³⁴. Книги Даниила, Есфири, Иудифи, Ездры и Неемии и, позднее, Маккавеев внесли существенный вклад в развитие еврейской литературы. Наряду с Пятикнижием и историческими книгами еврейская литературная традиция располагает неисчерпаемым источником пророчес

кой мысли, которая зарождается в предмонархическую эпоху и достигает расцвета во время царей Иудеи и Израиля.