Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке - [107]
Основные праздники татов, как пишет С. Нахшунова, - «хомуну» (праздник начала весны), «нисону» (Пасха), «суруни» (летний праздник тепла), «руше-шуни» (татский Новый год), через неделю после которого отмечают «купур» (когда вспоминают всех родственников, умерших и живых, и после которого начинается строгий пост - «тахнит», в течение которого отмаливают грехи за всех живых). Завершает годовой цикл праздник «суко» (начало осени).
Отголоски древних верований
Отмечая роль ислама в преодолении древних суеверий горцев, Н. Пэабовский пишет: «Магометанство укрепило в их верованиях понятия о едином Боге, о бессмертии души и будущей (загробной) жизни; оно поспособствовало также уменьшению тех предрассудков, которые так мешают благосостоянию ингушей-горцев».
Вместе с тем в XIX веке в горах оставалось еще немало памятников древних культов и верований.
Продолжали пользоваться традиционным уважением Столовая гора, «на которой, - пишет Н. Грабовский, - есть часовня, известная под именем Мацели (в переводе на русский язык - Божией матери), пещера Тамыч-эрды, находящаяся около аула Хули, и скала вблизи того же аула, на которой лежит железный крест, вделанный в камень. У галгаевцев - часовня Дзорах-деэль и церковь Тхабяй-эрды (Тхаба-Ерды). Святость этой последней галгаевцы настолько уважают, что оставляют около нее без всякого присмотра хлеб, сено, дрова и прочее, нисколько не опасаясь, что кто-нибудь осмелится похитить вверенное под защиту церкви. По рассказу стариков, в одной из полуразрушенных келий, окружающих церковь, есть отверстие (заложенное), ведущее в подземелье, в котором хранится человеческая кость - бедро, имеющее в длину с лишком два аршина. Когда в горах бывает засуха (редкое явление), жители окрестных аулов собираются к церкви и поручают одному из почтенных стариков отправиться в названное подземелье достать оттуда кость. С нею, сопутствуемый народом, выборный идет к реке Ассе, погружает ее несколько раз в воду и затем опять относит в место хранилища ее. Туземцы уверяют, что всегда, как они прибегнут к этой церемонии, дождь льет ливмя. Кроме того, некоторые туземцы по секрету рассказывают, что там же, в другом подземелье, хранятся книги и церковная утварь, но никто не вызывается указать это место, как и то, где хранится благодетельная кость…».
Современный ингушский ученый-исследователь X. Акиев приводит весомые доводы в пользу того, что Тхаба-Ерды изначально было древним святилищем, посвященным богу солнца Тьха, почитавшемуся чеченцами, ингушами и абхазами, и было построено в «вайнахском» стиле. Позже постройка претерпела ряд архитектурных изменений. Солнечному богу Арду было посвящено и множество других святилищ в Ингушетии: Молыз-Ерды, Тумгой-Ерды, Галь-Ерды, Маго-Ерды и др. Со временем место Ар да занял бог Дяла.
Н. Грабовский описывает, как в почитаемых местах совершались жертвоприношения, на месте которых оставляли кости и рога принесенных в жертву животных. При жертвенниках святых или патронов (у каждого аула был свой патрон-покровитель) состояли жрецы, которые избирались обществом пожизненно. Они же руководили торжественными церемониями. Жрецы выбирали самую красивую девушку и, держа ее за платье, вели за собой на празднество.
К помощи жрецов прибегали и в случае, к примеру, болезни или неудачи в предприятии, которые считались следствием какого-либо прегрешения. Причину несчастья жрец выяснял посредством гадания. Как рассказывали аксакалы Н. Грабовскому, «гадание это известно под названием «качътох», то есть бросание жребия святым, и заключается в следующем. Жрец берет палочку, разрезает ее на три или четыре части и каждую помечает особым знаком, говоря, что часть с таким-то знаком пусть будет жребий святого Мацели или, правильнее, Мятцели, а с таким знаком - Херха-ерда… Сделав это, жрец берет деревянную ложку и кладет в нее намеченные отрезки; затем качает ложку, и если три раза выпадет из нее жребий или метка Мятцели, то, значит, ингуш заболел по воле Мятцели, или больной согрешил, то есть, как у ингушей говорят, - «гам» против Мятцели. Согрешивший дает обет, что он в день следующего праздника Мятцели принесет ему, кроме обыкновенного жертвоприношения, лишнего барана или барашка. После обета этого жрец вторично бросает жребий, и если опять из ложки выпадет метка Мятцели, то жрец объясняет, что святой недоволен обещанным и требует, чтобы согрешивший увеличил свое жертвоприношение. «А иначе, - говорит жрец, - ерда не смилостивится над тобой за твои грехи».
Были и женщины-знахарки, которые гадали «посредством измерения платка локтем или обматывания около ложки ваты». «Гадальщица, приступая к решению вопроса, - продолжает Н. Грабовский, - начинает перебирать всех непричастных к делу святых, приговаривая при измерении покрывала следующее: если причиною болезни такого-то такой-то святой, то пусть покрывало увеличится или уменьшится…По окончании гаданий знахарка назначает прогневанному святому двойную жертву, уверяя, что больной поправится, потому что святой согласился снизойти к его ошибкам и простить их, открывшись, что он является причиною болезни.
