Повседневная жизнь Флоренции во времена Данте - [17]
Таким образом, сутки (двенадцать ночных и двенадцать дневных часов) делятся по схеме канонических часов: заутреня, утреня, первый, третий, шестой и девятый канонические часы, вечерня, повечерие. То же самое относится к различению дня и ночи, складывающихся из двенадцати часов от утренней зари до захода солнца и от захода солнца до утренней зари. Эта жесткая система, «время Церкви», или, иначе говоря, время молитв, не могла до бесконечности отвечать запросам общества, переживавшего бурное экономическое развитие. «Время купца» должно было поэтому сменить «время Церкви». Этот фундаментальный переход, замечательно описанный Ж. Ле Гоффом, совершается как раз в XIV веке: в Европе появляются механические часы, столь точные, что позволяют в любой момент отмерить продолжительность работы и ее рациональный ритм. Но так происходит лишь в городе, в том числе и во Флоренции, в деревне полевые работы все еще подчинялись солнечному времени и сезонным чередованиям света и темноты.
Если трудно прийти к единому мнению по вопросу о продолжительности рабочего дня, то значительно проще установить, как распределялась работа в течение недели, от одного воскресенья до другого. Нередко можно встретить утверждение, что тогда не было перерыва в работе в течение недели. Это заблуждение. Во Флоренции знали субботний отдых, точнее говоря, нечто вроде уикенда на английский манер: в субботу после полудня работа прекращалась. Боккаччо среди других авторов показывает нам героинь своего «Декамерона», собравшихся в субботу без кавалеров, чтобы помыть голову, заняться уборкой, навести чистоту там, где за неделю накопилась грязь. Исходя из этого, делают вывод, что женщины во Флоренции той эпохи на неделе не мылись и не занимались уборкой. Это маловероятно. В действительности Боккаччо говорит об основательной помывке с головы до пят и о генеральной уборке дома. Вместе с тем после обеда в субботу не работали и наемные работники большинства ремесленных цехов. Этот еженедельный отдых, начинавшийся, в зависимости от профессии работника, более или менее рано, мог достигать сорока часов. Между тем во многих случаях специальными распоряжениями частично отменялся даже воскресный отдых. Запрет относился к сапожникам, булочникам, цирюльникам и аптекарям.
Рассматривая годовой цикл, следует учитывать различие между гражданским и церковным годом. Литургический год начинается на Рождество. Гражданский год не имеет фиксированного начала, обязательного для всех стран; во Флоренции, как и во многих других итальянских и европейских городах и странах того времени, началом года считается Благовещение, 25 марта.
Месяцы, равно как и дни недели, сохранили свои латинские названия, лишь с той небольшой разницей, что воскресенье зачастую (а в церковной практике всегда) сопровождалось первым словом молитвы, читавшейся перед началом мессы. Например, первое воскресенье после Пасхи имело добавление Quasimodo — «Словно недавно (рожденные дети)».
Само собой разумеется, что во Флоренции эпохи Данте великий переход от «времени Церкви» ко «времени купца» еще не совершился. Даже если предположить, что приведенная выше аллюзия поэта касается механических часов (а это весьма сомнительно), все равно в течение еще нескольких десятилетий «время, связанное с природными ритмами, сельскохозяйственными работами и религиозной практикой, служило основой для отсчета времени вообще» (Ж. Ле Гофф).[28]
Рождение и крещение
Как и в наши дни, рождение ребенка было важным событием в жизни семьи. Разница в том, что оно происходило гораздо чаще. Многодетные семьи в то время — обычное явление. Так, флорентийский хронист XIV века Горо Дати имел восемнадцать детей — цифра внушительная, но не исключительная. С одной стороны, Церковь учила, что многодетная семья угодна Богу; с другой — социально-экономическая необходимость понуждала к многодетности: в богатых семьях — для умножения числа людей, способных носить оружие; в бедных, особенно в деревне, — ради рабочих рук во время страды. Короче говоря, детей имели много и рождению их были рады.
Появление на свет ребенка — значительное событие, обставленное определенным ритуалом и находящееся под покровительством святой Анны, заступницы рожениц. Моралист XIV века рекомендует женщинам не уставать во время беременности, не пить неразбавленного водой вина, а в день родов находиться в окружении добрых акушерок и опытных кормилиц. Роженица проводит две или три недели в постели, рядом с матерью, сестрами и другими родственницами. Новорожденного тесно пеленают крест-накрест, от плеча к пятке, как это изображено на барельефе из обожженной глины, выполненном Андреа делла Роббиа для фасада Оспедале дельи Инноченти. Вскармливаемый, по мере возможности, материнской грудью или же препорученный крепкой молодой кормилице из деревни (
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.