Повседневная жизнь эпохи Шерлока Холмса и доктора Ватсона - [31]

Вместе с высшим классом это тот слой, который и создает все, что мы сейчас называем культурой Великобритании XIX века. Всю ее науку, литературу, театр, живопись, поэзию. Эти примерно девять миллионов человек не только создают образцы культуры, но и потребляют их. Инспектор Макдональд беседует с профессором Мориарти: «Мы разговаривали о солнечных затмениях. Понять не могу, как разговор зашел о них, но он взял рефлекторный фонарь, глобус и все объяснил за минуту. Дал мне почитать книжку, но, признаюсь, я ничего в ней не понял, хотя получил в Абердине хорошее образование»[98].

Профессор лучше разбирается в солнечных затмениях, чем полицейский инспектор, получивший «хорошее образование» на самом севере Шотландии. В самом этом тексте Дойля трудно не увидеть некую иронию… Россиянин мог бы написать примерно так: «Я ведь тоже получил неплохое образование в педагогическом институте Благовещенска». Но тем не менее и инспектор Макдональд имеет представление о солнечных и лунных затмениях, и ему интересны объяснения профессора.

Семьдесят пять процентов англичан никогда не встретятся с профессором и не получат никакого представления о затмениях.

Реальнее всего считать высший и средний классы Великобритании особым народом. В конце XIX – начале XX века в Британской империи живет 400 миллионов человек, из которых порядка 38–40 миллионов – европейцы, живущие на самих Британских островах. Точно так же на Британских островах обитают восемь – девять миллионов людей, создающих британскую культуру и живущих в ней. Они не только пишут книги, но и читают. Не только рисуют картины, но и смотрят на них и приобретают их.

Кроме этих восьми – девяти миллионов, на Британских островах живут около 30 миллионов английских, шотландских и ирландских туземцев.

Разнообразие среднего класса

Средний класс – совокупность людей примерно одного материального достатка. Насколько они разнообразны, показывает хотя бы сравнение двух представителей среднего высшего класса – Холмса и миссис Хадсон.

«Квартирная хозяйка Шерлока Холмса, миссис Хадсон, была настоящей мученицей. Мало того что второй этаж ее дома в любое время подвергался нашествию странных и зачастую малоприятных личностей, но и сам ее знаменитый квартирант своей эксцентричностью и безалаберностью жестоко испытывал терпение хозяйки. Его чрезвычайная неаккуратность, привычка музицировать в самые неподходящие часы суток, по временам стрельба из револьвера в комнате, загадочные и часто весьма неароматичные химические опыты и вся атмосфера преступлений и опасности, окружавшая его, делали Холмса едва ли не самым неудобным квартирантом в Лондоне. Но, с другой стороны, платил он по-царски. Я не сомневаюсь, что тех денег, которые он выплатил миссис Хадсон за годы нашей с ним дружбы, хватило бы на покупку всего ее дома»[99].

К тому же классу относится и плантатор мистер Кэлвертон Смит. «Возможно, вас удивит, что лучший в мире знаток этой болезни – не врач, а плантатор. Мистер Кэлвертон Смит – постоянный житель Суматры и хорошо там известен, а в Лондон он только приехал по делам. Вспышка этой болезни на его плантациях, расположенных далеко от медицинских учреждений, заставила его самого заняться изучением ее, и он добился немалых успехов. Смит очень методичный человек. Я не хотел отпустить вас ранее шести часов, зная, что вы не застанете его дома. Если вам удастся уговорить его приехать ко мне и применить свои исключительные познания в этой области медицины, он, бесспорно, мне поможет[100].

Таков же и «Джосайя Эмберли. В прошлом, по его словам, младший партнер компании "Брикфол и Эмберли", изготовляющей товары для художников». «Усадьба мистера Джосайи Эмберли зовется "Гаванью", – начал я. – Я думаю, вас это заинтересует, Холмс. Прямо-таки обедневший аристократ, вынужденный ютиться среди простолюдинов. Вам ведь такие места знакомы: улицы, застроенные одинаковыми кирпичными домами, разбитые дороги, и в гуще всего этого крохотный островок древней культуры и уюта, старинная усадьба, огороженная высокой, растрескавшейся от солнца, в пятнах лишайника».

В 1896 году Джосайя ушел на покой и «в начале 1897-го женился на женщине, которая на двадцать лет моложе его. Симпатичной женщине, если верить фотографиям»[101].

Среди людей верхушки среднего класса есть и такие омерзительные личности, как тот же Джосайя Эмберли, убивший жену и симпатизировавшего ей соседа.

В этой среде возможны и преступления ничуть не менее отвратительные, губящие семью, как в среде высшего класса. «Александр Холдер из банкирского дома "Холдер и Стивенсон" на Треднидл-стрит» занимается тем, что «ссужает крупными суммами знатные семейства под обеспечение картинами, фамильными библиотеками, сервизами».

Он дает большую ссуду под залог национального достояния – берилловой диадемы. Приносит ее «один из самых высокопоставленных и знатных особ Англии. Я был ошеломлен оказанной мне честью и, когда он вошел, хотел было выразить свои чувства высокому посетителю».

Мистер Холдер обвиняет в попытке украсть и разломать драгоценную диадему с алмазами своего сына Артура… А парень ни в чем не виноват. Виновен другой член семьи: «…ваша племянница Мэри была в сговоре с сэром Джорджем Бэрнвеллом. Сейчас они оба скрылись.