Повесы небес - [70]

Если бы я поторопился, то опоздал бы домой всего лишь на несколько минут, но я шел не спеша, чтобы побыть некоторое время наедине со своими мыслями. Мое телесообщение поможет развеять то недоброжелательство, которое Бубо создал вокруг меня по поводу приговора, вынесенного Нессеру, а обращение Нессера станет важной победой над силами зла. Обращение послужит темой завтрашней проповеди "Контратака на силы зла".

К тому времени, как я пришел домой, первые телесообщения уже прошли и Кара поздравила меня.

— Ну, теперь ты посвятишь мне больше своего времени, а Бубо укоротит свои руки.

— Да, — ответил я, садясь на диван рядом с ней, — а как ты чувствуешь себя?

— Немного раздутой, — улыбнулась она, — а так — все хорошо.

— Ты продержишься еще неделю?

— Я могу сдерживаться восемьдесят часов.

Кара не поняла сути моего вопроса. На Харлече мужская особь, ответственная за беременность, редко интересовалась условиями женщин и их самочувствием, и для Кары было внове встретить мужчину, ответственного за ее самочувствие, вплоть до сочувствия ее утренней болезненности. Деторождение на Харлече трактовалось столь же легковесно, как и само зачатие.

— Мамочка, ты чувствуешь, как бьется ребенок? — спросил я. Мои приставания иногда доставляют ей удовольствие, иногда же чем-то ее задевали; сегодня это ее задело:

— Если это дитя забьется, у мамы появится новый объект забот.

— Дай мне знать, если я понадоблюсь тебе, — сказал я. — А я пойду готовить завтрашнюю проповедь.

— Ну, конечно же, сегодня ты мне не понадобишься. — улыбнулась она, пошлепав себя по животу.

Когда поздним вечером я растянулся на постели рядом с Карой, повторяя в уме уже написанную проповедь, меня внезапно озарило, что я совершенно забыл о Тамаре. В самом деле, я напрочь забыл об этой женщине.

Утром меня разбудил телефон. Я мягко скатился с постели и взял трубку в библиотеке, заметив, что на поверхности было восемь часов.

— Учитель Джек слушает.

— Джек, это Фрик. Десять минут назад в камере повесился Нессер. Он оставил для тебя записку, в которой объясняет, что уходит раньше срока, потому что нет смысла задерживать рейс.

— Куда он направился?

— На Небеса. Он свил веревку из своей туники… Джек, эта затея с Раем дурно пахнет с точки зрения принуждения законными методами…

— Оставь теологию, Фрик. Где тело?

— Взято криогениками для использования.

— Позвони в морг и попроси главного анатома подержать тело целым до моего прихода. Затем позвони в больницу, пусть пришлют через двадцать минут к моей квартире носилки и доставят мою жену в морг.

— Она мертва, Джек?

— Нет, она жива. Направляйся к моргу и возьми с собой восемь патрульных и одного сержанта. Будь в полной форме и надень эполеты.

— Что будет, Джек?

— Нессер умер христианином и я собираюсь отслужить заупокойную службу. Я хочу, чтобы ты тоже присутствовал.

— Есть, Джек.

Ред был еще у себя дома, когда я, наконец, дозвонился к нему. Он одобрил заупокойную службу, как проявление студенческой солидарности и пример земной симпатии.

— Я приду туда с Рено и отрядом центурионов.

Я повесил трубку и вернулся в спальню. Моя суета разбудила Кару и она сонно спросила:

— Что-нибудь случилось, дорогой? — Да, случилось. Повесился Нессер.

— Ох! Тебе приготовить завтрак или ты поешь в столовой?

— Только не сейчас, дорогая. Мне нужно пойти помолиться на похоронах парня.

— Зачем?

— Я — пастор этого парня. И я хочу, чтобы ты тоже присутствовала, как жена пастора.

— В качестве действующего лица?

— В качестве действующего лица я бы тебя не звал, в виду твоего положения. Но в качестве жены священника, согласно ритуалу, тебе положено присутствовать.

— Конечно же, Джек. Мне нравятся земные ритуалы.

— Это печальная церемония, любимая. У тебя есть черная туника и вуаль?

— Вуаль?

— Ну да. Такая сеточка.

— Здесь нет ни одной. А на лососевой ферме — сотни…

— Ладно, тогда придумай что-нибудь по части черной туники. Я покидаю тебя, чтобы сделать нужные приготовления, но пришлю за тобой носилки. Они прибудут через двадцать минут и отвезут тебя в морг.

— Я предпочла бы пойти в морг пешком.

— Но это же ради твоего здоровья, дорогая.

— Хорошо, мой любимый муж. Но предупреди, чтобы меня высадили снаружи хранилища.

— Предупрежу, дорогая.

Я отправился прямо в морг и перед смотровым окном установил аналой, который я намеревался использовать как кафедру. Я вкратце объяснил главному анатому цель моего визита. Он вошел в хранилище и распорядился подкатить операционный стол с Нессером к смотровому окну. По моему предложению, главный анатом выстроил своих четырех помощников в ряд за телом Нессера, словно пажей, поддерживающих мантию. В своих черных термических скафандрах они были немного похожи на вампиров, но их вид был весьма эффектен.

По разговорной трубе распорядитель сказал мне:

— Я могу дать вам двадцать минут, учитель Джек.

— Этого будет достаточно, — ответил я.

Я торопливо набросал несколько фраз, в которых просил человеческого прощения для мертвого, за его нравственную неустойчивость, и божественного милосердия у Высшего Суда. Пока я готовился к службе, вереницей вошли полицейские, а за ними последовали Ред и его центурионы. Собрались все, кроме Кары, у которой, по видимому, возникли трудности с одеванием туники.