Повестка дня — Икар - [11]

— Я не должен выходить из машины, сэр.

— Почему?

— Вы относитесь к «ОГАЙО». Порой у вас без стрельбы не обходится.

На полпути к двери Эван обернулся и посмотрел назад. В конце пустынной, обсаженной деревьями улицы замер у обочины одинокий автомобиль. На передних сиденьях развалились две неподвижные фигуры.

«На ближайшие двенадцать часов вы — собственность государства и должны делать то, что вам скажут».

* * *

Человек быстро вошел в комнату без окон, закрыл за собой дверь и в темноте проследовал к столу, на котором находилась маленькая медная лампа. Он включил свет, подошел к аппаратуре у правой стены, уселся у компьютера и коснулся рукой выключателя. Экран ожил. На экране появилась надпись:

Максимальная надежность.

Защита от перехвата обеспечена.

Продолжайте.

Он продолжал делать записи в своем дневнике, и пальцы его дрожали от возбуждения:

«Все пришло в движение. Действующее лицо в пути. Я не могу, разумеется, создавать для него какие-то особые условия. Знаю, что это в высшей степени неординарная личность. Когда-нибудь мы научимся учитывать абсолютно точно человеческий фактор, но этот день еще не наступил. Тем не менее, если он выживет, это будто молнией высветит, как реализуются различные возможности, как происходит выбор».

3

Ориентировочно, полетное время от Энди до базы военно-воздушных сил на Сицилии составляло около семи часов.

В Оман предполагалось прибыть около восьми. Они стремительно мчались над Атлантикой на военном самолете, переделанном «Ф-106 Дельта Дарт», в кабине которого установили два дополнительных сиденья сзади. Сиденья были снабжены откидными столиками. Тонкий луч света падал сверху на столик. Кендрик бегло просматривал листки, которые давал ему человек из «ОГАЙО», — каждый последующий листок вручался только после того, как возвращался на место предыдущий. За два часа двадцать минут он просмотрел первую кипу. Кендрик готов был приняться за вторую, когда черноглазый симпатичный молодой человек слева, представившийся просто как помощник из Госдепартамента, поднял руку.

— Может, немного прервемся, чтобы перекусить?

— Что? Ну, конечно. — Кендрик потянулся. — Было бы неплохо.

— Там может не представиться такой возможности, — заметил гладко выбритый молодой человек.

Эван изучающе посмотрел на него.

— Простите меня, ради Бога; надеюсь, мой вопрос не оскорбит вас. Управление проводит столь ответственную операцию, а вы еще так молоды. Вам чуть больше двадцати.

— Около того, — ответил помощник. — Как раз подходяще для того, что я делаю.

— То есть?

— Давайте обойдемся без комментариев, — парировал спутник конгрессмена. — Лучше займемся едой.

— И выпивкой.

— У нас есть спецзапас для гражданских лиц. — Брюнет помахал рукой, приглашая стюарда в форме капрала, сидящего за переборкой. Стюард подошел. — Белого вина. Боюсь, что кухня Пентагона слишком стандартна из-за курса на снижение расходов. Омары, минога с гарниром из спаржи, вареная картошка. Что закажем?

— Неплохое снижение.

— Омаров, — заказал молодой человек, ухмыльнувшись. — А на десерт — пирог «Аляска».

— Что это?

— Так не расскажешь. Надо попробовать.

Стюард принес заказ и вернулся к себе в отсек. Помощник поднял бокал.

— Ваше здоровье.

— И ваше. У вас есть имя?

— Можете выбрать любое.

— Коротко и ясно. Что, если я буду называть вас Джо?

— Джо — это неплохо. Такое имя меня устраивает, сэр.

— У вас преимущество — вы знаете, кто я, и можете обращаться, называя настоящее имя.

— Только не во время этого полета. Сейчас вы криптоаналитик, а зовут вас Аксельрод. Направляетесь вы в свое посольство в Саудовской Аравии. В общем-то имя ничего не значит. Если кто-либо в полете захочет к вам обратиться, он просто скажет «сэр».

— Вы доктор Аксельрод? — неожиданно вмешался в беседу капрал, и черноглазый молодой человек побледнел.

— Доктор? — переспросил несколько удивившийся Эван и скосил глаза на соседа.

— Конечно, он доктор, — подтвердил помощник.

— Неплохо, — прошептал Кендрик помощнику и сказал, обращаясь к стюарду: — Слушаю вас.

— Пилот хочет поговорить с вами, сэр. Не будете ли вы так любезны проследовать за мной в кабину?

— Всенепременно, — ответствовал Эван, откидывая крышку столика и передавая стакан «Джо». — Вы правы хотя бы в одном: «сэр» он все-таки сказал.

— Мне все это не нравится, — сказал «Джо» уже спокойно, но с некоторым напряжением в голосе. — Все ваши контакты должны осуществляться через меня.

— Вы хотите устроить сцену ревности?

— Забудем об этом, доктор Аксельрод. Помните одно: никаких решений без моего одобрения.

— Вы крутой парень.

— Не более, чем Конгресс, доктор Аксельрод. И я не молодой человек. Пусть моя молодость вас не беспокоит.

— Должен ли я сообщить о ваших пожеланиях пилоту?

— Можете сказать, что я перебью ему руки и кастрирую, если он еще раз осмелится на подобную выходку.

— Я не видел его ни разу за время полета. Знаю только, что он бригадный генерал.

— Для меня он значит не больше нуля.

— Боже ж ты мой! — хохотнул Кендрик. — Конфликт между двумя службами на высоте в несколько километров. Мне это не слишком по душе.

— Сэр, — заволновался стюард.

— Идем, идем, капрал.

В тесной кабине «Ф-106 Дельта Дарт» мерцали зеленые и красные огоньки на приборной доске. Первый и второй пилоты находились впереди, а справа и сзади — штурман с клипсой микрофона на левом ухе. Взгляд его был прикован к экрану компьютера. Эван, нагнувшись, сделал несколько шагов.