Повести (сборник) - [8]
– Крепкий корень… пока, – Василий поддался игре, какую затеяла женщина, когда-то ему близкая. – Ты тоже как молодая, по моде…
На Людке была чуть прикрывавшая колени юбка, ажурные в разводах колготки, розовая кофточка с буфами на плечах.
– Молодая, холостая… Чего мне!
Двумя руками Людка поправила причёску, отчего грудь её горделиво поднялась. Грудь всё та же, а фигура заметно погрузнела. И руки – никуда не денешься! – говорили о возрасте. А лицо, полное, лоснящееся от крема, размалёванное макияжем, могло бы сойти за молодое, если бы не складочки у глаз и намечавшийся второй подбородок.
– Ну, а ты как, Вася? Опять по пивным ходишь. Женился ведь, вроде…
– Женился, а на сегодня холостой. – Встреча неожиданно взволновала Василия. – Могу и проводить, если недалеко.
– Ко мне далековато, так ведь трамваи ходят…
Однокомнатная квартира Людки аккуратно прибрана. Ковёр на стене, палас на полу, шкаф со стекляшками, этажерка с проигрывателем. Кровать отделена шторой, рядом с креслом, в котором утонул Василий, низкий журнальный столик.
– Сейчас я тебя чаем напою.
Людка вышла на кухню и вскоре появилась оттуда уже переодетая в цветастый махровый халат, с бутылкой. Василий попытался разобраться с иностранными надписями на этикетке, но Людка со смешком объяснила сама:
– Коньяк три свёколки. Нашенский.
Она протиснулась между столиком и этажеркой, обдав Василия запахом крепких духов и пота, включила проигрыватель.
– Ретро. Помнишь танцплощадку?
Поставив низкий пуфик, села против Василия. Круглые коленки Людки выставились из распахнувшегося халата как орудийные стволы.
– Ну, Василь, давай за встречу. Наливай, ты же мужчина! Или уже нет?
Василий смолчал, звякнув о край Людкиной рюмки, выпил. Людка тоже лихо опрокинула.
– Ох, как в голову вдарило! Пойдём, потанцуем, что ли…
Она сразу же положила руки на плечи Василия и прижалась к нему грудью.
Потоптались под музыку на пятачке между кроватью, столиком и креслом.
– Давай ещё по одной? – отпустив Василия, налила по полной.
Василий плюхнулся в кресло, слушал поток Людкиных воспоминаний о двух её мужьях, о её работе на молокозаводе. Наконец сумел вставить фразу:
– А у тебя хата ничего, неплохая.
– Ты думаешь, как эта хата мне досталась? Директору я приглянулась, вот и хата.
– У вас там все так получают? – Василий усмехнулся.
– А ты думал, как? – прищурилась Людка. – Да не пусти я его в постель, и посейчас у тётки, царство ей небесное, пятый угол занимала бы. А директор уже коньки отбросил. Баб сильно любил. И водочку… Ну, ладно об этом, пойдём ещё потанцуем.
Она потянула Василия из кресла, прижала к себе. «Вот дьявол-баба, – хмелел Василии, – знает, что делает».
Он круто развернул Людку и сел с ней на кровать.
– Ловко у тебя, Вася, получается. Но в постели одетым нехорошо, правда?
– Раздеться, что ли? – Василий не отпускал Людку.
– Отпусти. Раздевайся. Я сейчас. – Она поднялась и вышла в ванную.
«Где наше не пропадало!» Ни о чём больше не вспоминая, Василий непослушными руками стал расстёгивать пуговицы на рубахе.
– Отвернись! – услышал за спиной Людкин голос. Краем глаза заметил, как раздетая догола Людка юркнула под одеяло…
… К Людке Василий больше не приезжал. От той встречи осталось у него чувство вины перед Леной. Она же тогда то ли не обратила внимания, что Василий за полночь приплёлся домой пьяный, то ли сделала вид, что не заметила, но ни разу ему о том случае не напомнила. А он вычеркнул Людку из воспоминаний.
По дороге домой Геннадий вспомнил прошедший день. День обычный, ничем вроде не примечательный. Только Василий Артемьевич часто уходил, прикладываться к бутылочке, да молодой, Виктор, как под кайфом, таскал вёдра бегом с улыбкой до ушей. Потом сообщил новость: встречался со своей красавицей, зовут её Вера, учится в техникуме, живёт в общежитии. И что собирается пригласить её в кино. Дурной пацан… Погодка отличная, словно вновь вернулось лето. В куртке жарковато, но к вечеру похолодает, будет в самый раз, и Геннадий одет по-осеннему.
Зайдя в телефонную будку, он достал блокнотик, порядком истрёпанный и замызганный, спутник его морских и сухопутных приключений. Кое-что из записей в нем устарело, надо вычеркнуть и позабыть. Парни-фарцовщики, девки… Вместе с именами всплывают лица с какой-нибудь пьянкой, похабщиной. Вот, например, Валентина, хотя как звать её по-настоящему, неизвестно. Диспетчер какой-то мастерской, кажется, по холодильникам. Познакомился, попав с компанией на сабантуй по какому-то поводу. Запомнилась какая-то ненашенская, тонкая миниатюрная фигура у взрослой женщины, личико небольшое, угловатое, под копною светлых волос, если крашеных, то классно. Шея длинная, змеиная. Лет тридцать или тридцать пять. Когда уходил, вышла проводить в коридор. Приобнял – поддалась. Неощутимая, лёгкая. Говорит замедленно, врастяжку. Номер телефона домашнего назвала – запомнил, выйдя, записал в блокнотик. Вот он, номер телефона и номер квартиры. Сорок восемь. Дом помнит – на углу площади, старой постройки. На нем ещё эмблема налеплена, переплетение серпов, молотов и снопов пшеницы – дань архитектурной моде того времени.
Главные герои повести «Обитаемый космос» – школьники 5-6 класса, вовлеченные в опасную для Земли программу инопланетян. Из-за любопытства и детской доверчивости школьники становятся соучастниками подготовки осуществления коварного замысла пришельцев…
Сборник стихов «Личное мнение» представляет современную поэзию. Сборник включает 4 раздела: «Взгляд» (лирика философская), «След на песке» (лирика любовная), «Русь» (патриотическая лирика) и «Город» (гражданская лирика).Книга рассчитана на массового читателя.
В сборнике «Провинция» представлены рассказы из жизни людей поселков, райцентров России и Украины. Это и пенсионеры с живой памятью Великой Отечественной войны и восстановления разрушенного, мужчины и женщины среднего поколения, устраивающие жизнь, семейные отношения и воспитание детей, молодые, увлеченные яркой рекламой зарубежья, торопящиеся получить от жизни всё и сразу, и другие, трезво оценивающие её сложности и радости.Попадая из провинции в большие города, они по-разному воспринимают особенности новой жизни, иногда стараясь приспособиться к новому укладу, чего бы это им ни стоило, иногда возвращаясь к привычному с детства укладу жизни в глубинке.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Каково это – работать криминальным журналистом? Мир насилия, жестокости и несправедливости обнажается в полном объеме перед тем, кто освещает дела о страшных убийствах и истязаниях. Об этом на собственном опыте знает Екатерина Калашникова, автор блога о криминальной журналистике и репортер с опытом работы более 10 лет в федеральных СМИ. Ее тяга к этой профессии родом из детства – покрытое тайной убийство отца и гнетущая атмосфера криминального Тольятти 90-х не оставили ей выбора. «Записки криминального журналиста» – качественное сочетание детектива, true story и мемуаров журналиста, знающего не понаслышке о суровых реалиях криминального мира.
Как стать гением и создавать шедевры? Легко, если встретить двух муз, поцелуй которых дарует талант и жажду творить. Именно это и произошло с главной героиней Лизой, приехавшей в Берлин спасаться от осенней хандры и жизненных неурядиц. Едва обретя себя и любимое дело, она попадается в ловушку легких денег, попытка выбраться из которой чуть не стоит ей жизни. Но когда твои друзья – волшебники, у зла нет ни малейшего шанса на победу. Книга содержит нецензурную брань.
«…Вообще-то я счастливый человек и прожила счастливую жизнь. Мне повезло с родителями – они были замечательными людьми, у меня были хорошие братья… Я узнала, что есть на свете любовь, и мне повезло в любви: я очень рано познакомилась со своим будущим и, как оказалось, единственным мужем. Мы прожили с ним долгую супружескую жизнь Мы вырастили двоих замечательных сыновей, вырастили внучку Машу… Конечно, за такое время бывало разное, но в конце концов, мы со всеми трудностями справились и доживаем свой век в мире и согласии…».
Роман, написанный на немецком языке уроженкой Киева русскоязычной писательницей Катей Петровской, вызвал широкий резонанс и был многократно премирован, в частности, за то, что автор нашла способ описать неописуемые события прошлого века (в числе которых война, Холокост и Бабий Яр) как события семейной истории и любовно сплела все, что знала о своих предках, в завораживающую повествовательную ткань. Этот роман отсылает к способу письма В. Г. Зебальда, в прозе которого, по словам исследователя, «отраженный взгляд – ответный взгляд прошлого – пересоздает смотрящего» (М.
Макс фон дер Грюн — известный западногерманский писатель. В центре его романа — потерявший работу каменщик Лотар Штайнгрубер, его семья и друзья. Они борются против мошенников-предпринимателей, против обюрократившихся деятелей социал-демократической партии, разоблачают явных и тайных неонацистов. Герои испытывают острое чувство несовместимости истинно человеческих устремлений с нормами «общества потребления».