Повести - [10]

И вдруг оба рассмеялись, как школьники, только что улизнувшие от учителя.

Тетя взяла его под руку, и они пошли в сторону набережной Дуная, смеясь и хихикая, даже не зная над чем.

По всей вероятности, им было весело оттого, что у обоих от голода урчало в желудке, или оттого, что стоял такой прекрасный день и Дунай светился голубизной под мостом Эржебет, а сквозь железные конструкции арочного моста сиял ослепительный небосвод.

Куда же было теперь идти, как не в прославленный «Матяш пинце»[2], самый известный будапештский ресторан, куда следует зайти каждому, кто хоть ненадолго попадает в этот приветливый город.

В палисаднике на теневой стороне улицы, недалеко от главного входа, они увидели покрытые белыми скатертями столики и уже больше не раздумывали.

Тетя торопливо перелистала несколько страниц меню, официант, почтительно склонившись, ждал. Затем что-то сказала ему по-венгерски, всего несколько слов, он старательно записал ее заказ в блокнот и исчез. Другой официант, ничего не спрашивая, поставил перед каждым из них на круглую бумажную тарелочку огромный бокал пенящегося пива, такого аппетитного, что они оба не удержались и тут же с удовольствием его попробовали.

— А что вы заказали? — После большого глотка освежающего пива он снова ощутил ужасный голод.

— Не беспокойся, — ответила тетя, поднося салфетку с губам, — разумеется, самое дешевое, что у них тут есть.

И оба снова так расхохотались, что сидящие за другими столиками и порхающие вокруг официанты в белых передниках с удивлением посмотрели на них.

Смеялась тетя заразительно и сразу казалась моложе, морщинки вокруг рта исчезли, а глаза сияли и влажнели от набегавших слез.

— Ты ведь знаешь… в ресторане «люкс» и самое дешевое должно быть на уровне, — сквозь смех говорила она. — В столовой нечем было дышать, а здесь по крайней мере на свежем воздухе… дыши сколько угодно… — В подтверждение своих слов она глубоко вздохнула и откинулась на спинку кресла.

Ветер приносил с берегов Дуная раскаленный полуденный воздух.

— Удивительно хорошо вы говорите по-чешски, — сказал Бендл, — и как только вы его за это время не забыли!

— Как же я могла забыть, — сказала тетя и посерьезнела. — Я ведь прожила там лучшие годы своей жизни.

— Конечно, но если нет разговорной практики, язык обычно забывается…

— Иногда я покупаю у нас в табачной лавочке «Руде право» и прочитываю целиком. И кроссворд решаю.

— Любите кроссворды?

— Да, это моя слабость… вечерами, когда дома уже тишина и все спят, я сажусь в кресло и решаю кроссворды. Если б ты знал, сколько разных безделушек я выиграла… А сколько книжек! У меня их целая библиотека набралась уже.

Официант принес заказ. На красивых тарелках с синими узорами было какое-то необычное кушанье без соуса и без гарнира, напоминавшее наструганную, добела вываренную морковь, заправленную мукой и загустевшую; загадочное блюдо желтоватого цвета, которое трудно было как-то назвать или с чем-то сравнить. Подали и корзиночку с аппетитным свежим хлебом, который еще раньше понравился Бендлу, во время завтрака в гостинице.

Тетя сразу же принялась за еду, он последовал ее примеру. Кушанье оказалось вкусным, вкуснее даже, чем он ожидал. В загустевших овощах они обнаружили куски прекрасного говяжьего мяса, сочного и мягкого, они заедали его белым хлебом и запивали пивом.

Тетя закончила еду раньше, чем он, и вытерла салфеткой рот, вид у нее был в высшей степени довольный.

— Ну как, понравилось?

— Очень, — еще с полным ртом ответил он, — но как это блюдо называется?

— Вот уж не скажу, — засмеялась она своим заразительным смехом. — Настолько чешским я не владею. По-немецки это Kürbis… Kürbischen[3]. А что это такое, посмотри в словаре.

Он не знал, что такое «Kürbis», но это было не важно, обед ему понравился, чего же еще беспокоиться?

— А кстати, как тебя зовут? — удивила его тетя вопросом. — Я ведь даже не знаю, как к тебе обращаться.

— Меня? Йозеф, просто Йозеф.

— М-м… Такое скучное имя. Лучше бы тебя назвали Робертом или Рихардом.

— Меня оно вполне устраивает… Я к нему как-то привык.

— У нас дома всех Йозефов называли Пепи. Буду тебя звать Пепи.

Он случайно взглянул на часы, и настроение у него сразу испортилось, он занервничал. Так заболтался с тетей Лаурой, что совсем забыл о своих служебных обязанностях, уже давно надо быть на пути к одному из заводов-изготовителей, да разве теперь туда поспеешь?

— Я должен идти, — сказал он виновато, — опаздываю уже на свидание.

— Ну, ну, ведь ты же на свидании со мной. Тебе этого мало? Или то свидание интересней? — И она снова без всякого повода рассмеялась. — Ведь тебе же никогда не приходилось обедать в таком уютном месте?

Надо было признаться, что тетя права.

— Вне всякого сомнения, тетя, но…

— Я тебе кое-что скажу, мой милый. У меня в жизни один принцип, которого я до сих пор придерживалась. Такое мудрое и простое правило: не делай сегодня того, что можешь спокойно сделать завтра… Понимаешь, Пепи? Иначе у тебя вообще не останется времени на то немногое, что называется жизнью.

Она еще улыбалась, но глаза уже становились серьезными.

— Хм, может, это и хорошо, — возразил он неуверенно, нельзя сказать, что ему эта точка зрения не понравилась. — Но это же противоречит тому, что нам внушали с детства.