Повесть военных лет - [5]
Дорога была, вроде, и не длинная, но шла по заболоченному лесу. Это была «лежнёвка», проложенная сапёрами. Она представляла собой сплошной деревянный настил из брёвен, лежащих поперёк дороги, а поверх них, как две колеи, лежали брёвна вдоль дороги. По этим колеям и должна передвигаться автомашина. Имелись и развилки для пропуска встречных машин. По такой дороге очень то не разгонишься.
Выехали мы утром, но только к обеду проехали и заболоченный лес, и «лежнёвку». Пошла грунтовая дорога. Прибавили скорости. Через четверть часа, километрах в трёх, показались строения железнодорожной станции. Осталось ехать не более пяти минут, когда заметили мы в небе немецкие бомбардировщики дальнего действия. Их было много, что-то около двадцати самолётов. Не снижая высоты, они заходили на бомбёжку и, как показалось нам с шофёром, шли прямо на нас. В то время, как и в начале войны, немецкие самолёты ещё охотились не только за отдельными автомашинами, но и за отдельными людьми. Мы выскочили из кабины, отбежали и легли на землю подальше от машины. Но бомбардировщики не имели нас в виду. Они всей армадой прошли над нами и сбросили свой смертоносный груз на железнодорожную станцию. Затем развернулись и ушли на запад.
Всю станцию окутало сплошными разрывами, дымом и огнём. Огромными, яркими клубами пламени в небе вспыхивали цистерны с бензином, в дыму горело здание станции, пылали вагоны и автозаправщики, приехавшие за горючим. Это было сплошное море огня и дыма. Мы с шофером наблюдали эту картину с безопасного расстояния, и пришла нам в голову одна общая мысль: посчастливилось, «лежнёвка» задержала нас на несколько минут. Через час, подъехав поближе к развалинам, убедились, что от станции, осталась только земля, перепаханная воронками от бомб, груды искорёженного, обгоревшего металла, остывающие остовы вагонов, остатки автомашин, остатки редких трупов людей и животных. Радиомастерскую, куда мы направлялись, вообще обнаружить не удалось. Даже следов её не нашлось.
Осенью и зимой на нашем участке фронта боёв не было. Мы же постоянно передвигались вдоль линии фронта. Надо полагать, этот маневр осуществлялся для создания видимости прибытия свежих сил, для создания у немцев впечатления, что именно на нашем участке что-то готовится. Это заставляло немцев держать здесь против нас определённые силы и не перебрасывать их, например, в район Сталинграда, где они, именно в это время, терпели поражение.
Нам же, при постоянном передвижении, приходилось, в двадцатиградусный мороз, ночевать прямо на снегу. Долбить землю, строить себе блиндажи-землянки или спать просто на еловых лапах. А через неделю бросать всё и опять передвигаться на новое место. Иногда ночевали в пустых домах брошенных деревень, так как, во время приближения фронта, всё мирное население эвакуировалось на глубину 20 километров от передовой. За зиму, без боёв, проехали, таким образом, города: Можайск, Нарофоминск, Медынь, Тулу, Калугу, Сухиничи.
213 Отдельная танковая бригада состояла из нескольких танковых батальонов, укомплектованных новыми танками Т-34 и несколькими танками КВ. Бригаде был постоянно придан 34 мотострелковый батальон. В него входило 8 мотострелковых рот по 120 человек и миномётная рота. При штабе батальона был взвод, в функции которого входила и связь. Связь осуществлялась штабной радиостанцией на машине, радистами с переносными радиостанциями, телефонистами с аппаратурой и катушками проводов, посыльными. Весь батальон насчитывал более 1000 человек. Все размещались на американских автомашинах «Студебеккер» и «Додж». У этих машин все оси были ведущими, были лебёдки самовытаскивателей. В кузовах, покрытых тентом, были сиденья.
В начале марта 1943 года наша часть находилась во втором эшелоне Западного фронта, недалеко от села Людиново. Севернее нас был Калининский фронт, южнее — Брянский фронт. В марте наш фронт перешёл в наступление. Нашей 213 Танковой бригаде было дано направление наступать на районный центр Спасск-Деменск и город Ельня, которые были в руках немцев. Два дня 18 и 19 марта мы продвигались за наступающими войсками, не участвуя в боях. Шли по только что сожженным деревням с догорающими домами и трупами немцев.
К вечеру 19 марта подошли к небольшой реке. Все мосты были уничтожены отступающими немцами. Лед в это предвесеннее время был уже тонким и не выдерживал веса автомашины. Последовала команда: «выгрузиться и продвигаться к передовой в пешем порядке». Я нёс переносную радиостанцию за плечами. Перейдя по льду на другой берег, мы всю ночь шли к передовой. Перед рассветом штаб нашего 34 МСБ расположился в небольшом лесу, в котором было ещё много снега. Передовая находилась на расстоянии, примерно, одного километра от нас и роты ушли вперёд к передовой. Связисты протянули «нитки» — телефонную связь: из тыла, от штаба бригады, к нам и вперёд — к ротам. Я развернул при штабе свою переносную радиостанцию, связался с «верхом» — с радиостанциями штаба 213 танковой бригады и «вниз» — с радиостанциями рот, ушедших к передовой. Доложил начальнику штаба батальона о наличии связи.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.