Повесть о Великом мире - [30]

Немного отдохнув там, все перебрались через стену и, следя за тем, как ночные стражи ходят по кругу, в первую очередь стали наблюдать, что происходит внутри замка.

Главные ворота, обращённые к западному склону горы, обороняли более тысячи верховых воинов из провинций Ига и Исэ. Задние ворота — восточный проход в стене — обороняли силы в пятьсот с лишним всадников из провинций Ямато и Кавати. На южном склоне, перед павильоном Ниодо, оборону держали силы в семьсот с лишним всадников из провинций Идзуми и Кии. Полагались ли защитники замка на отвесные скалы с северной стороны? Воинов охраны здесь не было ни одного, только два или три человека из низкоранговых, которые никакого отношения к сражению не имели. Они расстелили под башней рогожи, раздули угли в металлической жаровне и легли спать.

Суяма и Кономияма обошли замок вокруг и быстро осмотрели лагерь противника со всех четырёх сторон. Задавшись вопросом, где же находится император, они направились к главному павильону, и там их услыхал кто-то из штаба.

— Удивительно, как много людей крадучись проходят мимо нас среди ночи. Что вы за люди?! — спросил он, и Суяма-но Ёсицугу тут же ответил:

— Мы из войска провинции Ямато. Нынче ночью чересчур свирепствует дождь с ветром, и пока столь беспокойно, мы совершаем ночной обход, чтобы на нас не совершили ночное нападение и не проникли сюда скрытно.

— Действительно! — послышалось замечание, и больше вопросов не было.

После этого они уже особенно не таились и громко окликали осаждённых:

— Эй, во всех станах! Быть начеку! — и преспокойно заглянув в главный павильон, решили, что здесь — место пребывания государя: во многих местах горят свечи, чуть слышен звон колокольчиков.

На просторной галерее прислуживали человека три-четыре в надлежащих одеяниях и головных уборах. Они спрашивали воинов охраны:

— Кто вы?

Воины, выстроившиеся в ряд в изогнутом дугой коридоре, в ответ называли себя:

— Мы такие-то из такой-то провинции!

Когда Суяма и его люди высмотрели всё, вплоть до внешнего вида места пребывания императора, и решили, что этого довольно, они совершили благодарственное поклонение местному божеству, потом, поднявшись на вершину, которая возвышается над главным павильоном, в пустующей монашеской келье зажгли огонь и в один голос издали воинственный клич.

Нападавшие на замок со всех четырёх сторон, услышав этот клич, решили: «Это мятежники вышли из замка и зажгли огонь. Надо соединить наш боевой клич с их кличем!» — и голоса семидесяти с лишним тысяч всадников, осадивших главные ворота и задние ворота, слились в единый мощный вопль. Этот вопль отозвался на небе и на земле, он был таким, что мог разрушить восемьдесят тысяч йоджан горы Сумэру.

Теперь пятьдесят с лишним воинов Суяма всё подробно выведали внутри замка. Они зажгли огонь у здания управления и там издали воинственный клич; улучив момент, зажгли огонь у башни и, бегая по кругу во всех четырёх углах и восьми сторонах замка, на своём пути издавали такой шум, словно замок переполнен военными силами нападающих.

Верные двору войска, оборонявшие свои позиции, могли подумать, что в замок проникли большие силы противника. Сбросив с себя доспехи, люди бежали, в спешке побросав луки и стрелы, не разбирая ни круч, ни рвов, падая и опрокидываясь.

Увидев это, чиновник резиденции экс-императора Нисигори воскликнул:

— Что за гадкое поведение! Похоже, что люди, на которых угодно было положиться государю, совершившему десять благих деяний, те, которые способны стать врагами воинских домов, бросились бежать без боя, посчитав, что силы врага чересчур велики. Для чего же нам жалеть наши жизни?!

Он бросался и бросался на врага, по пояс обнажился и когда выпустил все свои стрелы и сломал меч, вместе со своим сыном и тринадцатью вассалами разрезал себе живот. Они вместе замертво упали на одну подушку.

3 О ТОМ, КАК ПАЛ ГОСУДАРЕВ ЗАМОК КАЦУРАГИ

Вскоре огонь, раздуваемый неведомо откуда — с востока и с запада, — и дым достигли того места, где пребывал император, и начал подбираться к августейшей особе. Близкие государя, высшие сановники, гости с облаков — все бросились бежать прямо босиком, сами не зная, куда. Первые один или два тё эти люди помогали государю, сопровождая его величество спереди и сзади. Однако дождь и ветер были свирепыми, дорога терялась в темноте, а воинственные кличи противников слышались тут и там, поэтому постепенно все разделились, и под конец протянуть государю руку помощи стало некому, кроме двоих — Фудзифуса и Суэфуса. Признательный Сын Неба, совершивший десять благих деяний, свою яшмовую плоть скрыл под видом селянина и побрёл, неведомо куда. Августейший облик его вызывал опасения.

Государь всем сердцем стремился во что бы то ни стало под покровом ночи добраться до замка Акасака, но он не изволил привыкнуть даже недолго передвигаться пешком, поэтому он испытывал такое чувство, будто двигается во сне. Сделав один шаг, он отдыхал, сделав два шага, останавливался. Днём изволил укрывать своё августейшее тело в тени покрытых зеленью холмов у обочин дороги; из холодной травы делал себе подстилки для сиденья, ночами брёл по безлюдной росистой равнине и не мог просушить рукава из тонкого полотна.