Повесть о Светомире царевиче - [98]

Рассеялось видение, а радость и покой остались в душе Светомира. Он подумал: «Не обманет упование; не даром про родича нашего Егория Светохраброго не токмо то поют, что он дракона убил, но и то поют, что вовсе и не убивал он его, а укротил, замирил стрелы прикосновением. И приказал он змию допреждь смертоносному за спасенною царевною следовать, ей послушествовать и служить. Так стрела, покорствуя святой руке, являла силу свою целящую, благодатную.

Говорит змее да таковы слова: [30]

— Ты не радуйся, да змея лютая!

— Не твои то головушки во съядение,

— Уж ты стань, змея, да тиха-кротка,

— Тиха-кротка да что скотининка!

Он брал, Егорий, да змею, да в белы руки,

Привязал он, свет, на шолков пояс,

Подает змею девице во белы руки.

— Принимай, девица, змеи-лютые,

— Ты сведи змею да ныне лютую,

— Ты сведи змею да во стольный город,

— Привяжи змею да ко родительску,

— Да ко крылеченку да ко переному,

— Да ко колеченку да золоченому,

— Говори отцу, своему отцу да родителю:

— Уж вы веруйте веру крестьянскую,

— Вы молитеся да Самому Христу,

— Самому Христу, Царю небесному!

— Вы сотворите церковь богомольную!

И пронизывал Егорий лучами златыми леса наши дремучие; водами чистыми он их окрестил. И сам-то он, святой, на белом коне едет, а Матерь Божия за ним по земле идет». (500)

Оглянулся Светомир и видит: далеко, далеко, где море с небом сходится, челн плывет, и сияние неземное его озаряет, из него исходя. И челн тот то во стволах мощных дубов скрывается, то сквозь листву их сверкает. И пожелал царевич всреть челну перенестися; и хотел уж стрелу о том просить, но был он кем-то невидимым удержан. Да тут-же и вспомнил, что наказывал ему святитель Анастасий Острую Гору до поры не покидать.

И сказал он стреле: «Подыми меня, поставь на самое темя Горы, дабы мог я челн чудесный разглядети».

И вот он на вершине. С горной выси челн взору открывался весь. Шел он по синеве над древесными шатрами. И приметил Светомир, что сияние исходит от Жены, среди челна стоящей. И слышит Светомир — с моря ли, с горы ли — несется заветная Отрадина песнь:

Вы не плачьтесь, Адамовы чада: [31]

Рай не взят от земли на небо.

Не восхищен к престолу Господню

И родимой земли не покинул.

Где проходит Божия Матерь

По земле святыми стопами,

Там окрест и он простирает

Добровонные сени древесны;

Там бегут его чистые воды,

Там поют его райские птицы:

Посреди же его Древо Жизни,

Древо Жизни — Пречистая Дева.

«Это Она, Матерь Божия, Дева Светозарная!» И вдруг нежданно, мимовольно загадал Светомир: «Коли приплывет Она ко Горе и ступит на землю сию, значит суждено мне и пришла мне пора в страну мою вернуться». И в надежде радостной сказал он стреле: «К морю неси меня без промедления».

В миг стрела перенесла царевича на берег. Струг шел к Горе. Истово молился Светомир Ей, среди челна Стоящей: «Ты, Благодатная, Матерь Пресвятая, приди, приди, сойди на этот берег. Я буду благоговейно, коленопреклоненно искать следы Твоих пречистых ног. Веди меня, Водительница верная, укажи праведного пути вехи и дали. Дозволь стреле золотой моею рукою дать зримое обличение Твоей о земле божественной воле».

И увидел Светомир, что Богородица в челне не Одна. За Нею, в Ее свет облаченные, стояли мать его, Отрада, царственная, и Радислава нежная, невестная.

Челн тихо шел к Горе, все ближе, ближе к Светомиру. Вот-вот сейчас (501) коснется берега. В блаженном ожидании замерло сердце Светомира Но челн не пристал к земле, изменил свой путь, слегка повернулся стал уплывать вдоль горного края. Царевич в тоске простер руки Страннице Девьей:

«Не уходи, не уходи, не покидай меня. Ради чего получил я стрелу? Ты мне дала ее рукою Егория святого. Я жить хочу на благодарение хвалу Тебе. Мать живой, живейшей Жизни, Ты слышишь все, что я не умею сказать о любви моей к земле и всему, ею раждаемому и дышащему на ней. Я жить хочу на ее обрадованье.

«Но — неисповедимы пути Господа —, коли золотой стреле моей приведется жалить, смертельно язвить, я буду ответ держать за ее жало за мое жало. Яви мне Твои откровения. Светозарная, благослови меня стать со стрелою могутною самостоянным, самодержавным, смиренномудрым земным царем».

Челн медленно уходил вдаль.

«Не покидай меня. Скажи, что хочешь Ты, чтоб я соделал! Жаждет мое сердце власти, жаждет строить царство по образу Иоанновой Срединной страны. Но вот вспоминаю: поведал мне отец мой слова, какие говаривал ему свет Егорий: 'Сам ты мне оброком за землю твою будешь'. Коли Ты, Царица Небесная, хочешь, чтоб я на престол пошел как на заклание, я и сие приму во искупление державного пути: я — не бегун. Я так люблю жизнь, что свою отдать ей готов. Готов ли, Пречистая? Ты, лестница, по которой сошел к нам Спаситель; Ты, помирившая Небо с долом, уготовь меня стать Твоим обречником за нашу землю и соделай, чтоб мое обречение обратилось для страны моей победою и благоволением. Света Твоего лучами волю мою темную напутствуй, просвети. Укрой меня Своим святым покровом!»

Челн, не останавливаясь, уходил вдаль.

«Слышу зов Твой. Разумею сердцем: Ты хочешь, чтобы я следовал за Тобою, но не по земле; иначе. Как? Не смею я нестись к Тебе в сем грешном теле! Возьми Свет, Который живет во мне».