Повесть о смуте годов Хэйдзи - [9]

Таким образом, прежний канцлер, Фудзивара-но Та- дамити, и сын его, нынешний канцлер Мотодзанэ, поспешили во дворец. Прежнего канцлера называли Хоссёдзидоно, а нынешнего — Наканодоно. Главный министр Мороката, Левый министр князь Корэмити из усадьбы на проспекте Оомия, знать и придворные, воины охраны государя-инока — все спешили во дворец один вперёд другого. Грохот обгоняющих одна другую повозок и топот скачущих лошадей достигал неба и сотрясал землю. Все всполошились.

Харима-но тюдзё Сигэнори, будучи зятем Тайра-но Киёмори, бежал к нему в усадьбу в Рокухара, однако государь неоднократно призывал его во дворец, и волей- неволей пришлось ему Рокухара покинуть. «Ежели бы Киёмори был здесь, нипочём бы меня не выдали. На моё несчастье уехал он на богомолье в Кумано!» — думал он, когда передавали его в руки стражников.

Глава Судебного ведомства Саканоуэ Канэсигэ принял Сигэнори на берегу реки Камо у Шестого проспекта и препроводил во дворец, где Этиго-но тюдзё его расспросил обо всём подробно, после чего передал под надзор Наритике. Советник-сайсё Тосинори, по слухам, принял постриг. Мино-но Наганори сдался на милость судьи Корэмунэ-но Нобудзуми, тот известил Судебное ведомство, и Наганори оставили под надзором Нобудзуми. Правитель земли Синано Корэнори отрезал себе волосы и сдался чиновнику Сыскного ведомства Норимори, и тот также известил Судебное ведомство и оставил Корэнори под надзором у себя.

Той же ночью, в час Тигра, захватили усадьбу Синдзэя, что была на пересечении улиц Анэ-но Кодзи и Ниси-но тоин, и предали огню.

5 | ИСТОРИЯ ПОСТРИЖЕНИЯ СИНДЗЭЯ. НОВЫЕ НАЗНАЧЕНИЯ НА ДОЛЖНОСТЬ

Вступивший на Путь сёнагон Синдзэй когда-то был учителем в Южном доме Фудзивара, и его усыновил Такасина-но Цунэтоси. Хоть и вошёл он в высокородный дом, но не стал чиновником-конфуцианцем. Да и не так уж знатен был тот род, чтоб метить в чиновники Государственного совета — Дайдзёкан, так что бывший чиновник управы земли Хюга Митинори, как тогда звали Синдзэя, стал служить у государя-инока Тоба. Как-то раз Митинори нижайше просил: «Не изволите ли поручить мне должность младшего советника-сёнагона?». Государь-инок закручинился: «Ведь эта должность подчинена регенту. Что же тут можно поделать?», — однако Митинори уж очень просил, так что всё-таки была ему высочайше дарована должность, и как только это случилось, Митинори принял постриг, и стал прозываться Вступивший на Путь сёнагон. Вот с каким трудом досталось ему назначение! А ныне он совмещает три высших должности, превзошёл главу куродо, а сыновья его затесались среди семи высших чиновников Государственного совета, вознеслись до самых почётных должностей, позорят собой места средних и младших чиновников. Но вчерашняя радость сегодня сменилась печалью, подобно сну иль мимолётному виденью. Воочию тут проявился закон бренности всего обусловленного. Сейчас и они на себе ощутили, что счастье и несчастье подобны спутанной верёвке.

В четырнадцатый день той же луны правитель земли Идзумо, Мицуясу[30], прибыл во дворец и доложил Нобуёри: «Стало известно, куда скрылся сёнагон-инок!» — тогда ему было велено: «Зарубить!» — и он отправился исполнять приказ.

А ещё до того, вечером девятого дня награждали за заслуги. На самом-то деле особых заслуг ни за кем не водилось, кроме того, что схватили государя-инока и правящего государя да заточили их в Хранилище Одного Свитка[31]. Говорят, будто бы награждение провели для того, чтоб воодушевить своих сторонников. Правителем земли Синано назначен Минамото-но Сигэнари, начальник Ведомства Церемоний из земли Садо. Глава курандо Тада-но Минамото-но Ёринори стал правителем земли Сэтцу. Левый конюший Минамото-но Ёситомо назначен правителем земли Харима. Ёритомо стал младшим военачальником Правой дворцовой стражи. Фудзивара-но Масаиэ — командиром Левой стражи, награждены также были Камада-бёэ, Минамото-но Канэцунэ, ставший командиром Левой привратной стражи, Ясутада, назначенный помощником конюшего, Тамэнака, и прочие. После такого щедрого награждения участников заговора Левый министр Фудзивара-но Корэмити изволил заметить: «Что ж они не наградили колодец? Ведь колодец тоже погубил столько народу!» — и этим, говорят, изрядно рассмешил слышавших.

6 | СИНДЗЭЙ ПОКИДАЕТ ЮЖНУЮ СТОЛИЦУ И ГИБНЕТ

В час Зайца[32] шестнадцатого дня той же луны от проспекта Ооимикадо пошёл пожар, заголосили: «Враги подходят! Они пустили огонь!», но дело было не в этом, и все успокоились. Пожар случился у ворот Юхомон — не удивительно, что все переполошились[33].

В тот же день Минамото-но Мицуясу, правитель земли Идзумо, прибыл во дворец и доложил: «Сего дня сёнагон Вступивший на Путь зарублен и оставлен в усадьбе на Кагураока!» Нобуёри и Корэката сели в одну повозку и двинулись в Кагураока, чтобы убедиться на месте. Наконец рассеялся давний гнев Нобуёри.

Сёнагон-инок Синдзэй раньше других узнал о планах нападения девятого дня, и решив: «Надо поскорее доложить о таком деле!» — направился к государю-иноку, однако же как раз тогда государь изволил развлекаться. «Если заявиться сейчас, вряд ли меня выслушают!» — подумал Синдзэй, передал то, что узнал, одной придворной даме и уехал к себе. Взял он с собой трёх-четырёх самураев, и следуя по дороге Яматодзи через Удзи прибыл в своё поместье Дайдодзи. Синдзэй превзошёл искусство гадания по небесным знакам и читал их как на ладони, но закончилась предначертанная ему судьба, и перемены в небе, появившиеся ещё три дня назад, он заметил только сейчас. Юпитер указывал, что жизнь сменяется смертью, а преданный вассал пожертвует собой, чтобы спасти государя. Сильные слабеют, слабые становятся сильными. Верх — слабый, низ — сильный. Тогда и решил он: «Отдам свою жизнь в обмен на жизнь государя!»