Тем временем, изрядно впечатленный подобными «отеческими» напутствиями, наш хромоногий герой уже почти вплотную приблизился к цели своего пешего перехода и решил уточнить свои координаты у одиноко сидящей на остановке старушки: «Здравствуйте, бабуля, скажите, пожалуйста, чтобы выйти к поселку «Молодежный» мне налево сейчас надо повернуть?»
— Какой такой «Молодежный»? — озадаченно встрепенулась бабуля, изучающее вцепившись взглядом в молодого офицера — Сколько живу здеся — знать не знаю такого. Тебе, сынок, наверное, на «Фортран» надобно? Вона, вишь, антенны от «Корунда» из лесу торчать? Вот туды-то тебе, должно быть, и надоть итить.
Сергей вздрогнул от неожиданности: мало того, что бабка знала почти секретный позывной узла связи, она даже знала секретное (по тем временам) название военного комплекса спутниковой связи! «Да, чувствуется, что работа по защите от утечки секретной информации в стратегических войсках поставлена самым серьезным образом. Официального названия гарнизона никто в округе не знает, а информация, которую ракетные военные тщательно прячут, преспокойно разгуливает себе по окрестным деревням, — подумал Сергей, но вслух ничего не произнес, — а бабуля эта, ну, наверное, и не бабуля это вовсе, а заправский агент-проныра коварного империализма». Поблагодарив шпионистую бабусю и прохромав еще с километр, старлей наконец-то уперся в родные краснозвездные ворота, с типовым зданием-«собачьей будкой», называемым контрольно-пропускным пунктом (КПП). Из окна «будки» тоскливо-сонно смотрел на уходящую вдаль дорогу пожилой прапорюга обветшало-барбосистой наружности. Серега постучал по толстому оконному оргстеклу — никакой реакции со стороны «прапорюги», застывшего в какой-то предвечерней неге, сулящей скорое окончание дежурства, не последовало. Серега постоял еще некоторое время и, наконец, потеряв всякое терпение, резко открыл специальную форточку (форточку, предназначенную вовсе даже не для проветривания помещения, а служащую своего рода сначала звуко-, а затем и взятко-проводом между дежурным и представителями местного населения, желающими незаконно проникнуть на территорию части в магазин типа «Военторг», торгующий дефицитной для всей округи колбасой. «Прапорюга» испуганно вздрогнул и недовольно повернул свою шарообразную голову на несуществующей шее в сторону форточки. Взгляд прапорюги не меняя тоскливо-сонного выражения безразлично уперся в грудь старлея. Сергею пришлось прибегнуть к испытанному методу привлечения внимания и хлопнуть ладонями перед носом мечтателя.
— Старлей Просвиров! Прибыл для дальнейшего прохождения службы, — громко бросил Сергей в форточный проем и просунул туда мятый листок серо-казеной бумаги — Вот мое предписание.
«Прапорюга» наконец окончательно очнулся. Лицо его приняло, видимо, привычное для него важно-строгое выражение.
— Так-так, — озабоченно проговорил он, внимательно рассматривая предписание — эк же и угораздило Вас, товарищ старший лейтенант! Надо ж было в батальон-то Вам попасть! В гарнизоне еще две части и обе несут дежурство на стационарных объектах. Офицеры там просто «белые люди»! На дежурство на автобусике их привезли, подежурили они там, поспали всласть, отдохнули от семейных хлопот (А чего дергаться? Дежурные смены состоят из опытных специалистов — вольнонаемных гражданских лиц, как правило, имеющих высшее образование и стаж несения боевого дежурства по пять-десять лет), а после смены усталых начальников на том же автобусике развозят по домам и чуть ли не провожают до подъезда. А Вас так жестко — в батальон! Как же Вам не повезло! Как я Вам сочувствую! Батальон — это полная, извините товарищ старший лейтенант, и глубокая такая в безнадежности своей ж… а! Ну ладно, что теперь делать, подождите немного, я сейчас вызову посыльного из штаба, он Вас проведет куда надо».
Причитания унылого «прапорюги», так искренне соболезнующего Сергею, почему-то произвели на него обратное действие. Ему вдруг стало весело и только теперь проснулся в нем искренний интерес: «Чем же еще можно пронять боевого офицера, два года промаявшегося на высокогорной точке и побывавшего в таком переплете!? Ладно эти штабные чистоплюйчики-кадровики злорадно пугали. Им ведь само слово «войска» всегда вселяло неподдельный ужас и отвращение, а любимая присказка содержала следующий смысл: «Лучше иметь в подчинении сорок секретных сейфов, чем одного отличника боевой и политической подготовки». С ними все понятно, но чего разохался этот покрытый мохом прапорюга, которого уже кажется ничем не прошибешь?»
— Да не надо никакого посыльного, — остановил Сергей дежурного. — Вы обозначьте мне, пожалуйста, азимут. А я уж как-нибудь найду.
— Вот и славненько, — обрадовался «прапорюга», бросая телефонную трубку на рычаги раздолбанного в усмерть аппарата, — тем более, свободного посыльного у них сейчас нет. Всех разогнали куда-то. И неизвестно, когда они теперь вернутся из этого «куда-то».
Внимательно выслушав дежурного, Сергей перешагнул порог КПП и началась его служба в РВСН. В воинской части расположенной на самой что ни на есть границе. На тщательно охраняемой и оборудованной в инженерном отношении границе Московской и Калужской области!
