Повесть о полках Богунском и Таращанском - [87]

По сведениям, добытым Щорсом от взятых им атаманов и генералов, и проверенным сообщениям своих разведок, разбиты наголову Черноморский и Заднепровский корпуса Петлюры. Остается еще Шестой, который и сопротивляется у Новоград-Волынска и Шепетовки,

Взято среди прочих трофеев двенадцать бронепоездов противника, из которых четыре в полной исправности и два — с небольшими повреждениями орудий. Два бронепоезда свалены под откос. Их неповрежденные части пригодятся для починки остальных — и над опрокинутыми броневиками копошатся бойцы, артиллеристы и слесари.

Самое главное сейчас для армии — обувь. И таращанцы без церемонии разули пленных и обулись сами. Пленные едут в Киев в тряпичных обмотках, в лаптях и в деревянных башмаках — «христосиках». Обувь в эти дни весенней распутицы чуть ли не дороже патронов, потому что «обутый боец и штыком пробьется, а разутый и при орудии — пешка», — как говорит батько, заботящийся о бойце больше всего. Товарищи, в зависимости от обстановки и характера случая, сами проучают обувных барахольщиков.

ПОД ШЕПЕТОВКОЙ

Щорс вместе с батьком целое утро изучали положение на фронтах. Косым клином врезалось наступление в разломанный неприятельский фронт. Противник отступал по всем линиям железных дорог.

Справа от Коростеня па Житомир выдвинулась богунская бригада. Слева — надо сейчас ударить на Новоград-Волынск и, соединенным кулаком разгромив неприятеля в этой точке, разойтись на Ровно и Шепетовку,

И назавтра Щорс решил наступать сам в сторону Житомира кавалерией Пятого полка, при поддержке броневика, сбросить неприятеля с житомирской линии и преследовать его от Житомира на Ровно по Брест-Литовскому шоссе. А батько должен пойти через Высокую Печь и Барановку на Новоград-Волынск, так как Кабула согласно приказу изменил свое направление и пошел сегодня же по линии железной дороги к Шепетовке — на поддержку и закрепление флангового удара кавалерии.

Под Новоград-Волынском сдалась батьку, перейдя с оружием в руках на сторону красных, галицийская бригада Овчаренко. Сам Овчаренко подъехал и, салютуя батьку саблей, заявил, что он отлично помнит и его и Дениса Кочубея; он помогал Кочубею еще в Городне, до подхода таращанцев, разоружать гайдамацких генералов Иванова и Семенова, был в штабе у батька, на заседании в селе Жабчичах, в качестве делегата перед занятием Городни. Тогда он вынужден был отступить от Городни, не имея полномочий атамана Палия на соединение с Красной Армией; он еще не понимал, дескать, многого, но теперь, приглядевшись ко всему, решительно и бесповоротно переходит на сторону красных войск.

— Оружие Кочубеево увез? Помню! — отвечал ему батько. — Вам стало способно сдаваться, когда я вам морду набил до второго пришествия. Что-то я тебя в своих особых знакомых не приметил. Ну, да ладно, не разоружаю — посмотрим! Но если вы, стервы, измените еще раз, не будет на вас пощады, всех вас порубаю дочиста.

Батько захотел лично переговорить с перешедшими стрельцами галичанами, и для того устроили специальный митинг в Новоград-Волынске.

Он объяснил им советскую политику и сказал, что Красная Армия стремится освободить свою родину от угнетателей и что она протянет руку всякому угнетенному народу, который захочет своего освобождения и обратится к Красной Армии за помощью, что ему уже давно жалко было уничтожать обманутых галичан.

— Вы ж наши браты украинцы, — говорил батько. — Добро пожаловать! Побачим, як вы будете быты того пана-шляхтича, що хоче заполониты народ украинський! Часть галичан — кому охота — будет передана в богунскую бригаду, а часть останется при мне, при таращанской бригаде.

Галичане кричали: «Слава!» Но батько с таращанцами, перекрикивая галичан, заставил их кричать: «Ура!»

— Вашей петлюровской «славы» нам не надо, — сказал батько. — Мы уже бачили, яка то ваша «слава»! Быты эту проклятую петлюрню, быты шляхту — ото ваша слава!

Овчаренко ссылался на галицийский повстанком: мол, было от него воззвание к частям и обращение лично к нему и другим командирам, что надо ждать на днях перехода на сторону красных и других галицийских частей. Он называл при этом номера и назначения этих частей, их численность и местонахождение.

Все же у бойцов и у самого батька осталось впечатление, что не было настоящей искренности в этой добровольной сдаче, и разошлись с митинга таращанцы и их командиры с чувством настороженности к новоявленным «побратимам», как называли себя сдавшиеся.

Кабула должен был выступать с двумя таращанскими батальонами и Девятым полком к Ново-Мирополю на смену отошедшему временно в резерв Калинину и развивать начатое последним движение к Шепетовке. И ему, как Щорсу и Боженко, ввиду прошедших победоносных боев и взятых огромных трофеев, казалось, что враг не только сломлен, но и разбит и что будет легко разгромить его у Шепетовки.

Однако это было не совсем так. Группа петлюровских войск у Шепетовки была центральной; здесь находились и резервы.

У Полонного, у речки Хапоры, столкнулся с противником Кабула. Несогласованность действий ударной бердичевской группы, оторванной от фланговой кавалерийской, не дала возможности одновременно произвести окружение и дать бои с полной координацией действий. И только стихийно потом сложилось так, что этот бой был все-таки выигран. Большую роль в этом сыграло моральное превосходство красных войск.