Повесть о Макаре Мазае - [17]
— Конечно, триста граммов хлеба для работающего и сто граммов для члена семьи — маловато, — разглагольствовал Язвинский. — Но кто виноват? Хлеб-то наши колхознички прячут от немецких войск. Что предлагает колхознику германское командование? Берите землю, становитесь единоличным хозяином, трудитесь прилежно и богатейте. А колхозники бубнят свое: «Привыкли работать в коллективе». Ну, чего они ждут?
— Может быть, они ждут своих? — ответил ему собеседник.
— Каких это «своих»?
По доносам Язвинского несколько неосторожных собеседников были арестованы. Ильичевцы смекнули, в чем дело. Провокатора стали избегать. Он попросил гестаповцев в дальнейшем не торопиться с арестами посетителей его квартиры:
— Так вы всех разгоните. Редко ко мне стали заходить, — жаловался предатель.
Фашисты решили помочь Язвинскому и доставили на его квартиру бидон спирта и несколько мешков картошки:
— Действуйте активнее, вызывайте на откровенность и записывайте, что пьяные будут говорить.
Эта затея чуть было не стала роковой для фашистского прислужника. Собрал Язвинский гостей, угостил их, завел разговоры. Но гости спели несколько русских и украинских песен, прослезились и… принялись бить хозяина. Пришлось ему спрятаться у соседей.
Как-то Язвинский заглянул к одному из приятелей Мазая.
Семья «пировала»: ели картошку в мундире. Гостя пригласили к столу.
— В немецкой столовой это блюдо называется «бомб а ля Сарданапал», — пояснил Язвинский, очищая кожуру картофелины.
— Вы там бываете? И не опасаетесь… будущего? — спросили его.
— А вы думаете, Германия здесь временно? — взорвался Язвинский. — На наш век Германии хватит! Опасаться надо тем, кто осмеливается уклоняться от работы на заводе.
Никто ему не ответил. После долгого молчания Язвинский доверительно шепнул хозяину:
— Истинные друзья Макара должны спасти его от гибели. Надо предупредить Мазая.
— О чем предупредить? — суховато поинтересовался хозяин.
— О том, что только добровольная явка избавит его от расстрела. Мазая вот-вот схватят, как Пузырева и Толмачева.
На следующий день Язвинский задержался в цехе до вечера. К нему подошли какие-то люди:
— Мы из полиции. Следуйте за нами.
В подземном полигоне, где до оккупации завода испытывали крепость брони, «летучая мышь» осветила смертельно бледное лицо Язвинского…
— Объявляется суд над предателем, — прозвучал суровый голос. — Свидетели его измены — сотни рабочих завода имени Ильича. Язвинский приговаривается к смертной казни.
Утром о казни Язвинского узнали в гестапо и полиции. На завод примчался начальник «СД» — имперской службы безопасности — Прибе.
— Это наглый вызов немецкому командованию, — брызгал он слюною. — Партизаны хотят запугать добросовестных работников. И мы должны показать свою силу, чтобы непокорные содрогнулись.
Прибе приказал немедленно арестовать и расстрелять пятьдесят коммунистов и комсомольцев.
Подушкин принялся составлять список заводских общественников, людей, известных всему коллективу ильичевцев. Список был длинный: в него внесли не только коммунистов и комсомольцев, но и беспартийных, которых на собраниях избирали в президиум, отмечали в заводской газете. Подушкин сказал Прибе, что по меньшей мере полторы тысячи ильичевцев, оставшихся на оккупированной территории, должны быть отнесены к категории опасных. Многие из них, как Мазай, где-то скрывались.
— Расстрел большевиков будет публичным, на базарной площади, — объявил Прибе.
Облаву начали внезапно.
Арестованных вели к площади под усиленным конвоем. Переодетые полицейские прятались в толпе, прислушивались к разговорам.
В толпе шепотом называли имена обреченных:
— Мастер трубного цеха Логвинов… Машинист завалочного крана Лобко… Начальник телефонной станции Куница… Мастер доменного цеха Федосов… мастер маннесмановского цеха Запорожец…
Вот она, базарная площадь. Старые рабочие вспомнили, как сорок лет назад две тысячи рабочих завода «Провиданс» сражались на этой площади с полицейскими и войсками, требуя освободить арестованных большевиков.
В восемнадцатом году по этой площади прошли австрийские солдаты и расстреляли десятки рабочих.
Сегодня здесь снова звучат слова команды: приготовиться к расстрелу!
Коммунисты и комсомольцы, сорок три человека, стоят на том месте, где сражались их отцы и деды. Они прощаются взглядами с толпой.
Палачи под защитой пулеметов приготовились к уничтожению безоружных. Прибе пристально всматривается в лица ильичевцев.
— Этих людей можно убедить только пулеметным огнем, — говорит он.
Ночью, после расстрела, заводской поселок не спал.
Много лет спустя друг Макара Мазая, Иван Андреевич Лут, вспоминал:
«Ненависть выжгла слезы. В ту ночь и старые и молодые клялись насмерть бороться с оккупантами. Еще каждый из нас дал себе слово — не допустить восстановления завода, не давать гитлеровцам стали».
На следующий день партизаны распространили в поселке листовку, посвященную памяти сорока трех большевиков.
«Подумай, что ты сможешь сделать для нанесения ущерба врагу», — говорилось в ней.
Полицейские обратили внимание: каждый проходивший мимо места расстрела сорока трех наклонял голову. Нескольких прохожих схватили и допросили, но ничего от них не добились.
Эта книга написана человеком, много лет прослужившим в органах государственной безопасности. Разгром КГБ, развал СССР, две Чеченские войны, терроризм и бандитизм – все это личная боль автора. Авторитарное правление Бориса Ельцина, унизительные зарубежныекредиты и создание бесстыдно роскошной кремлевской империи «Семьи», безграничная власть олигархов, высокопоставленных чиновников и полное бесправие простого населения – вот, по мнению Аркадия Ярового, подлинная трагедия нашей многострадальной Родины. В книге фигурируют имена известных политиков, сотрудников спецслужб, руководителей России и других стран.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Книга журналистов С. Борзенко и Н. Денисова кратко рассказывает о славном боевом пути талантливого полководца, трижды Героя Советского Союза Семена Михайловича Буденного.Солдат революции, командарм легендарной 1-й Конной, виднейший военачальник Советских Вооруженных Сил, он мужественно защищал завоевания Великого Октября в сражениях с врагами на полях гражданской и Великой Отечественной войн, до последнего дня своей жизни верно служил Коммунистической партии, народу, социалистической Отчизне.
Рассказ о дважды Герое Советского Союза, Адмирале Флота Советского Союза С. Г. Горшкове основан на документах, воспоминаниях его соратников. События Великой Отечественной войны, строительство современного океанского флота, дальние походы, спасательные экспедиции советских моряков, романтика и традиции в морской службе — об этом и о других событиях повествуется в книге журналиста П. Ф. Абламонова, рассчитанной на массового читателя.
Николай Ильич Подвойский (1880–1948) — один из замечательных революционеров-ленинцев, героев Великого Октября. Выдвинувшись в первые ряды борцов за строительство нового, социалистического общества, он все свои силы и знания отдавал беззаветному служению народу. Куда бы ни посылала его партия и на каком бы посту он ни был, Подвойский всегда и везде являл собой образец верности делу коммунизма. В грозные октябрьские дни 1917 г. и в годы гражданской войны ему приходилось выполнять ответственные поручения в.
Неповторимая личность Героя Советского Союза академика Отто Юльевича Шмидта вызывала восхищение современников. Слава его была поистине всемирной. Подчиняясь небывалому ритму жизни нашей молодой страны, Шмидт как бы прессовал время собственной жизни. Потому он сумел оставить заметный след в самых разных, порой, казалось, несовместимых областях государственной и научной деятельности. Имя О. Ю. Шмидта неотделимо от героической эпопеи освоения Арктики. Ему принадлежат значительные открытия в математике и космогонии. О жизни этого замечательного человека рассказывает книга писателя Игоря Дуэля, рассчитанная на массового читателя.