Повесть Белкиной - [9]
Й. пк. н – прочитала я черно-белый узор, и задала ему собственное значение скукожилия.
Приветик, подруга! Ты не звонишь, не пишешь.
Я была на бизнес-тренинге, теперь я знаю, как попасть в один процент успешных людей, как достигнуть поставленной цели.
Могу и тебя научить. В пятницу и субботу иду на другой тренинг, так что, подруга, я скоро разбогатею.
Осталось только встретить любимого.
Из e-mail’а
– А я чё видела-то? Видела-то – чё? Эт говорить легко только, что все можно – р-раз! – и с начала, с листа чистого… Где он – чистый лист этот, кто его выдумал? Помню, в юности мать дневник мой нашла – да не «дневник» даже: так, блокнотик, а там… Да что говорить! Прочитала… Потом, пока первый раз замуж не сходила, все шлюхой припечатывала… Сама-то, можно подумать, правильной была! Но тут как нашло на нее: может, по себе судила, не хотела, чтоб я ошибки повторяла… А мне ее – не нужны были, своих хотелось: все самой прочувствовать, ощутить… Не знаю, как объяснить, да и зачем уж – все равно с двумя детьми хана мне… Я-то раньше боялась, что от Витьки дебил родится – пил он. И отец его алкоголик, да и мамаша поддавала… Чего вышла? Да было-то девятнадцать… Все доказывала: сделаю, как захочу – зачем?!.. Ей доказывала… Дура… А потом – Игорь, да… Уж утро, а все друг от дружки не оторваться… Мне ни с кем потом так хорошо не было… Жена, конечно, скоро узнала: разбежались поначалу… Женька-то мой, шкурой чую, тоже сейчас изменяет. С такой же козой, поди, что и я в девяносто первом… Иначе какого черта каждый день до двенадцати «по работе» ездить? Знаю я эту его работу… Женька ведь – Витькин друг, отбил он меня у него, уже когда Юрик родился. Ну, развелись… Скандалил: «Не отдам сына!»… Потом, правда, сам понял, что со мной-то ему лучше. А зарабатывать – нет, не умел: я от экономии этой проклятой вешалась уж просто… Еще свекровь… Все подзуживала, все за спиной… «Вероника шибко гордая, всё молчит, никогда ничего не расскажет – и не знаешь, что у ней на уме…» А мне о чем с ней говорить-то? Жаба, честно – жаба. И пальцы на ногах ужасные – кривые, с желтыми ногтями… Вечно босиком по квартире… Меня аж до тошноты… а когда беременная ходила, так вообще на стенку лезла – не могла я эти когти ее видеть, и все… Да… Мы-то с Витькой, конечно, в свое время погуляли: очень быстро только прошло время это… Как испарилось… А Женька мне всегда нравился, нас друг к другу тянуло – ну и кто виноват, что встретились на полгода позже, чем нужно было? Правда, иногда думаю – «А нужно ли было?» Папашка Витькин как узнал, что мы разводимся, совсем одурел – я от него в комнате раз заперлась, дверь шкафом задвинула; Юрка в кроватке плачет… Боялась, свекр дверь-то эту вышибет к чертям…
Потом к матери перебралась, в однокомнатную… За Женьку через полгода вышла. Зачем?… А по любви. Сначала-то все хорошо. И к Юрику он всегда, как к сыну родному… Ну, переехали на Новопесчаную. Вид из окна хоть нормальный, не то, что в хрущобе Витькиной. Деньги у Женьки тогда водились, баловал меня жутко, что было – то было. А я, честно, как школьница влюбленная: даже есть перестала. Потом Олежек родился – быстро все как-то. Я, конечно, не работала – двое маленьких, помочь некому: мать-то себя убила… Она вообще странная была, с закидонами… Всё антидепрессанты глотала… Я сначала не плакала – как в ступор какой вошла, не верила… Как же так, думаю, неужели правда? Да что там говорить… А Женька закодировался – зашибал-то сильно, сам уж не справлялся… Одно время вообще с катушки сорвался: запои по месяцу… Как-то раз зимой у магазина уснул. Деньги вытащили, конечно, документы тоже, мобильник, ключи… На работе его долго терпели, а потом все одно уволили: кому пьянь-то нужна? Сидели без ничего даже не помню, сколько: детей на ломбардные денежки кормили – было хоть, чего сдать… А Женька нажрется, и давай орать: «Проваливай, сука!» – дальше мат-перемат. Наутро не помнит ничего, потом опять – сказка про белого бычка: где деньги брал, не знаю… Потом, говорю, закодировался: вроде полегче… Но как срок подходит, дрожу: да еще Юрик с Олежеком болеют – то один, то другой, не продохнуть… Когда для себя жила – не знаю. Не помню. Может, и не было такого. А Женька возвращается в ночь… ха, работает. Все выходные «на рыбалке»: а куда уйдешь? Ни устроиться куда – в саду сразу болеть начинают, ни квартиру снять – не на что, ни мужика завести: кому я с двумя нужна? Да и привыкла… Живу. И нечего про «чистый лист»: мой исчеркан весь. На кладбище лишний раз не вырвешься… Так все глупо, девочки…
– Глупо… А я вышла в двадцать семь. Мужа, видите ли, официального захотелось. «Муж в законе», ха! Вышла… Сначала все идеально: и заботливый, и нескучный… Про постель – вообще песня: соседи снизу приходили – скрип им, видите ли, мешал… Макс не красавец – да, как говорят в таких случаях, не очень-то и хотелось: «другим» брал – и это «другое» все недостатки до поры до времени перекрывало. Но вот когда «пора» пришла…
Мою как-то пол – толкаю, значит, швабру под кровать, а швабра-то на что-то натыкается. Я нагибаюсь: смотрю – тапок мой старый. Странно, думаю: выкину сейчас, чего валяется. А достаю – слышу: звенит внутри что-то. Я рукой – внутрь, а там все цепочки мои золотые, кольца-серьги, браслеты все – в мешочке-то целлофановом… Я – к Максу: «Что за дела?» В общем, девочки, в автоматы он играет – несколько раз всю зарплату за вечер просаживал. Говорят, болезнь… А по мне – так дурь. В прошлом месяце он этой дури на двадцать тыщ…
"Секс является одной из девяти причин для реинкарнации. Остальные восемь не важны," — иронизировал Джордж Бернс: проверить, была ли в его шутке доля правды, мы едва ли сумеем. Однако проникнуть в святая святых — "искусство спальни" — можем. В этой книге собраны очень разные — как почти целомудренные, так и весьма откровенные тексты современных писателей, чье творчество объединяет предельная искренность, отсутствие комплексов и литературная дерзость: она-то и дает пищу для ума и тела, она-то и превращает "обычное", казалось бы, соитие в акт любви или ее антоним.
![Здравствуйте, доктор! Записки пациентов [антология]](/storage/book-covers/f6/f6729745473123ff83797bda5246a4be171dc1b3.jpg)
В этом сборнике очень разные писатели рассказывают о своих столкновениях с суровым миром болезней, врачей и больниц. Оптимистично, грустно, иронично, тревожно, странно — по-разному. Но все без исключения — запредельно искренне. В этих повестях и рассказах много боли и много надежды, ощущение края, обостренное чувство остроты момента и отчаянное желание жить. Читая их, начинаешь по-новому ценить каждое мгновение, обретаешь сначала мрачноватый и очищающий катарсис, а потом необыкновенное облегчение, которые только и способны подарить нам медицина и проникновенная история чуткого, наблюдательного и бесстрашного рассказчика.
Наталья Рубанова беспощадна: описывая «жизнь как она есть», с читателем не церемонится – ее «острые опыты» крайне неженственны, а саркастичная интонация порой обескураживает и циников. Модернистская многослойность не является самоцелью: кризис середины жизни, офисное и любовное рабство, Москва, не верящая слезам – добро пожаловать в ад! Стиль одного из самых неординарных прозаиков поколения тридцатилетних весьма самобытен, и если вы однажды «подсели» на эти тексты, то едва ли откажетесь от новой дозы фирменного их яда.
Молодой московский прозаик Наталья Рубанова обратила на себя внимание яркими журнальными публикациями. «Коллекция нефункциональных мужчин» — тщательно обоснованный беспощадный приговор не только нынешним горе-самцам, но и принимающей их «ухаживания» современной интеллектуалке.Если вы не боитесь, что вас возьмут за шиворот, подведут к зеркалу и покажут самого себя, то эта книга для вас. Проза, балансирующая между «измами», сюжеты, не отягощенные штампами. То, в чем мы боимся себе признаться.
Александр Иличевский отзывается о прозе Натальи Рубановой так: «Язык просто феерический, в том смысле, что взрывной, ясный, все время говорящий, рассказывающий, любящий, преследующий, точный, прозрачный, бешеный, ничего лишнего, — и вот удивительно: с одной стороны вроде бы сказовый, а с другой — ничего подобного, яростный и несущийся. То есть — Hats off!»Персонажей Натальи Рубановой объединяет одно: стремление найти любовь, но их чувства «короткометражные», хотя и не менее сильные: как не сойти с ума, когда твоя жена-художница влюбляется в собственную натурщицу или что делать, если встречаешь на ялтинской набережной самого Моцарта.
«Пелевин в юбке»: сюжет вольно отталкивается от кэрролловской «Алисы в Стране Чудес», переплетаясь с реалиями столичной жизни конца прошлого века и с осовремененной подачей «Тибетской книги мертвых»: главная героиня – Анфиса – путешествует по загробному миру, высмеивая смерть. Место действия – Москва, Одесса, Ленинград, запущенные пригороды. В книге существует «первое реальное время» и «второе реальное время». Первое реальное время – гротескные события, происходящие с Анфисой и ее окружением ежедневно, второе реальное время – события, также происходящие с Анфисой ежедневно, но в другом измерении: девушка видит и слышит то, чего не слышат другие. Сама Анфиса – студентка-пятикурсница, отбывающая своеобразный «срок» на одном из скучнейших факультетов некоего столичного института, который она называет «инститам».
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.