Поверженные боги - [67]

Но если богиня, надо думать, в состоянии странствовать по пустыне, не испытывая затруднений, то для людей это не самое подходящее место. Все необходимое для поддержания человеческой жизни там либо отсутствует вовсе, либо представлено весьма скудно. Путник, решивший пересечь пустыню, не подготовившись к этому заранее, скорее всего погибнет, причем смерть его не будет быстрой и легкой. Но я, хоть и оказался в пустыне впервые в жизни, имел некоторые необходимые для выживания познания. В школе, когда из нас, мальчиков, делали воинов, куачик Пожиратель Крови помимо всего прочего учил нас и тому, как не пропасть в пустыне.

Например, благодаря его наставлениям я никогда не страдал от нехватки воды. Прекрасным источником влаги служит кактус комитль, почему его так и назвали, ибо слово это обозначает «кувшин». Выбрав кактус покрупнее и посочнее, я раскладывал вокруг него костерок и ждал, когда жар выгонит всю влагу из мясистой поверхности и загонит ее внутрь. После этого мне оставалось лишь срезать верхушку, растолочь внутреннюю мякоть и выжать содержавшуюся в ней воду в свою кожаную флягу.

Кроме того, каждую ночь я срезал один из высоких кактусов с прямыми стволами и раскладывал его так, чтобы концы упирались в камни, а середина провисала. К утру вся влага собиралась в середине, и мне оставалось лишь вырезать затычку и подставить свою баклагу под тонкую струйку жидкости.

Приготовить на вечернем костре жаркое мне удавалось нечасто, разве что когда я ловил случайную ящерицу или отбирал еще трепыхавшегося кролика у терзавшей его хищной птицы. Но без мяса прожить можно, а дерево мицкуитль, круглый год увешанное фестонами стручков с семенами, как свежими, зелеными, так и перезревшими, прошлогодними, бурого цвета, не давало умереть с голоду. Зеленые плоды можно было сварить в горячей воде, а потом растолочь в съедобную кашу, а сухие семена внутри старых стручков годились на то, чтобы растереть их в муку. Этот питательный порошок можно было носить с собой, как пиноли, и, в тех случаях, когда еды посвежее под рукой не оказывалось, смешивать с водой и варить.

С помощью всех этих ухищрений я выжил, хотя и скитался по той страшной пустыне целый год. Но мне нет нужды описывать это и дальше, поскольку весь тот долгий путь на редкость уныл и однообразен. Добавлю только, чтобы вы, почтенные братья, могли лучше представить себе огромные размеры и абсолютную пустоту этого безжизненного пространства, что первое человеческое существо встретилось мне только через месяц скитаний.

Издалека, поскольку все вокруг было припорошено пылью, мне показалось, будто я вижу очередной песчаный бугор, но, подойдя поближе, я обнаружил, что это сидящая человеческая фигура. С радостью, ибо мне уже опостылело одиночество, я окликнул незнакомца и, не дождавшись ответа, поспешил приблизиться. По пути я подавал голос еще несколько раз, но все тщетно, хотя, подойдя достаточно близко, увидел, что это женщина, рот которой раскрыт, словно бы в крике.

Подойдя вплотную, я понял, что передо мной обнаженная женщина, сидящая на песке и слегка им припорошенная. Возможно, она когда-то и кричала, но теперь мне уже было не услышать ее голос, ибо мертвецы звуков не издают. Глаза женщины были широко открыты, как и рот, ноги вытянуты и раздвинуты, а руки упирались ладонями в песок, словно она пыталась оттолкнуться и рывком подняться. Когда я коснулся ее пыльного плеча, то почувствовал, что несчастная еще не окоченела, а стало быть, умерла недавно. Правда, от нее воняло, но вовсе не мертвечиной, просто она, как, впрочем, и я, давно не мылась. Длинные волосы незнакомки были настолько полны песчаных блох, что извивались бы, не будь они так спутаны. Женщину не помешало бы отмыть, однако все равно было ясно, что она красива лицом и фигурой, а к тому же еще совсем молодая. Ран или следов смертельного недуга я не заметил, а потому никак не мог взять в толк, что же послужило причиной ее смерти.

За месяц, проведенный в одиночестве, у меня вошло в привычку разговаривать с самим собой, поэтому я вслух произнес:

Боги, определенно, забросили эту пустыню, как забыли и меня. Мне выпала удача встретить здесь единственное человеческое существо, да к тому же молодую красивую женщину, которая могла бы стать прекрасной спутницей в моих скитаниях, но она, увы, мертва. Окажись я здесь днем раньше, незнакомка, возможно, согласилась бы разделить со мной мои странствия и мое одеяло, а уж я бы в долгу не остался. Но поскольку она мертва, я в состоянии поухаживать за бедняжкой лишь одним способом: похоронить ее, пока сюда не налетели стервятники.

Сбросив торбу и баклагу с водой, я принялся ковырять песок своим макуауитль, но поскольку мне все время чудилось, будто незнакомка смотрит на меня с укоризной, я решил, что лучше бы ей пока спокойно полежать. Отбросив меч в сторону, я взял женщину за плечи, чтобы положить на спину, но она, к величайшему моему удивлению, не поддавалась, сопротивляясь с упорством куклы-неваляшки, которую специально делают так, чтобы она всегда оставалась в сидячем положении. Успей тело несчастной окоченеть, это было бы понятно, но мускулы ее еще не затвердели. Мне без труда удалось пошевелить ее рукой, а когда я снова попытался уложить женщину на песок, голова ее свесилась набок, но тело упорно сопротивлялось всем моим попыткам. Это было столь необычно, что мне в голову даже закралась дикая мысль: а что, если жители пустыни после смерти пускают в песок корни и постепенно превращаются в большущие кактусы куинаметин, которые действительно очень похожи на людей.