Повернута на тебе - [60]

– Пойду, возьму еще пива, – говорит мне Майк. – Никуда не уходи.

Вообще-то я и не собираюсь выходить из этого угла кухни, пока не появится возможность вежливо уйти домой.

Майк пробирается сквозь толпу гостей на другую сторону кухни в поисках спиртного. Стоит ему уйти, как рядом со мной возникает Нина. На ней очень короткое платье, сплошь унрашенное белыми и серебряными блестками, а обнаженные конечности покрыты свеженанесенным искусственным загаром. На Нине много косметики. Сегодня после обеда кто-то из наших молодых коллег сделал ей прическу. Видно, моя подруга очень постаралась, чтобы сегодня вечером выглядеть как можно лучше.

– Собираешься всю ночь стоять с несчастным видом? – спрашивает она.

– У меня просто не очень хорошее настроение, – объясняю я, хотя Нина это и так знает.

– Жаль, что мы не можем соперничать с африканскими равнинами.

Язык у нее заплетается, и она покачивается на ногах. Я догадываюсь, что подруга сегодня налегает на водку.

– Ничего не могу с этим поделать, Нина. Мне нравится просто стоять и глядеть на всех. Возможно, потом развеселюсь.

– Но любовь не должна делать тебя такой чертовски несчастной, – заявляет Нина.

Я не хочу указывать, что она «чертовски несчастной» большую часть своей супружеской жизни и что для этого у нее серьезные основания.

Уголком глаза вижу, как Джерри флиртует с одной из их соседок. Его рука медленно движется по бедру женщины, лаская его. Интересно, делал ли он с ней такое раньше? Заметно, что соседка очень довольна. И если Нина поймает его за этим, то, без сомнения, опять станет «чертовски несчастной».

– Мне просто хочется, чтобы Доминик был здесь, – говорю я. – Вот и все.

– Ну, его здесь нет, – без нужды напоминает мне подруга. – Нужно сделать так, чтобы у тебя на лице опять была улыбка. Не сбежать ли тебе отсюда с Майком?

И, конечно, именно в этот момент Майк возвращается и замирает позади Нины. Я слегка наклоняю голову, пытаясь дать понять подруге, что объект ее шуток услышал эти слова, причем очень ясно. Но Нина ничего не замечает.

– Он вполне тебе подходит, Дженни. Подумай об этом вместо того, чтобы страдать по парню, до которого отсюда мильон миль. Майк выглядит так, будто ему нужен чертовски хороший секс, – вдруг решает она. – И если ты не собираешься дать его, то это сделаю я.

Майк добродушно усмехается, глядя на меня через ее плечо:

– Жду с нетерпением, Нина.

От неожиданности моя подруга фыркает, и водка льется у нее изо рта обратно в стакан.

– О, боже, – говорит она, закрывая лицо рукой. – Прости, Майк. Я же шучу. Пожалуй, я пойду. А вы потусуйтесь. – И с этими словами исчезает в толпе.

– Думаю, это здравый совет, – говорит Майк.

Я шутливо шлепаю его по руке.

– Зря это она, хоть и пьяна вдрызг.

– Она забавная, – признает он, с восхищением глядя ей вслед. – Дерзкая.

– И балаболка, – добавляю я.

– Послушай, – говорит Майк и начинает внимательно разглядывать свой стакан. – Я знаю о твоих чувствах к тому парню. Ужасно, когда не можешь быть с тем, кого любишь.

– Да, – соглашаюсь я. – Так и есть.

– Иногда небольшая хандра способствует излечению, – продолжает он. – Знаешь, Дженни, ты очень помогла мне, когда я переживал из-за ухода Тани.

– Для этого и нужны друзья.

– Дай мне знать, если захочешь удрать отсюда. Я знаю, как трудно может быть в подобной ситуации.

– Я останусь. Ради Нины.

– Пойдем в гостиную, – предлагает Майк. – Там уже танцуют. Я покажу тебе, какие движения недавно разучил.

Мне становится смешно.

– Практиковался перед зеркалом?

– Не веришь?

Он берет меня за руку, мы пролезаем через толпу и выходим в гостиную. Уже почти полночь, и безудержное веселье в самом разгаре.

Ковер свернут в рулон и сдвинут к дальней стене. Коллеги по работе превратили середину комнаты в танцпол, и, положив руки друг другу на плечи, подпрыгивают на месте под звуки песни Принса «1999». Наша хозяйка Келли находится в самой гуще. Видно, что она наслаждается праздником, а ее пожилой друг сидит на диване и смотрит на танцующих. Вид у него недовольный.

– Не думаю, что у меня достаточно сил, – шепчу я Майку.

– У меня тоже.

Кто-то включает телевизор, и на экране появляется Биг-Бен. Уходят последние мгновения этого года.

Начинается обратный отсчет оставшихся до полуночи секунд.

– Десять! Девять! Восемь! Семь! Шесть! – скандируют все. – Пять! Четыре! Три! Два! Один!

Слышен звон колоколов.

– С Новым Годом!

Майк обнимает меня и нежно целует.

– С Новым Годом, соседка, – говорит он. – Пусть он принесет все, на что ты надеешься.

– И я желаю тебе того же.

Он печально улыбается.

– Не думаю, что это случится.

– Не зарекайся, – поучительно говорю ему я. – Посмотри на меня. Я и подумать не могла, что любовь меня найдет, но ведь нашла!

Мы присоединяемся к хору, громко поющему «Доброе старое время»[62]. К нам проталкивается Нина. Она целует и меня, и Майка, хотя ей, кажется, трудно сфокусировать взгляд. Ее поцелуй с Майком тянется дольше, чем надо бы, – по моему мнению. И когда она отрывается, чтобы сделать вдох, у нее на лице выражение удивления, смешанного с удовольствием. У Майка тоже. Хм. Чувствую себя третьей лишней. Они смотрят друг на друга и сближаются, чтобы повторить поцелуй. Ооо. Мне становится совсем уж неловко.