Поверить Кассандре - [59]

– А у меня вот что имеется, Павел Андреич подарил! – Оленька с победоносным видом предъявила блестящий никелированный цилиндрик – размером чуть больше пистолетика Веры Ивановны. – Это карманный электрический фонарик, Павел Андреич утверждает, что на них грядёт повальная мода. Дамы станут носить такие в ридикюлях, а у мужчин на жилетах появится ещё один специальный карман – для фонарика.

В прихожей Мари попросила остальных подождать и черкнула мужу несколько строк:

«Дорогой Серж! Если, вернувшись, не застанешь нас дома, знай, нарушить твой запрет меня вынудило дело чести. Если можешь, прости за своеволие, надеюсь на понимание, целую, твоя М.»

Глава 5 Кто там, в темноте?

24 января 1913 г.

– Это какое-то безумие! – воскликнул Сергей Ефимович, потрясая в воздухе запиской жены. Схватив со стола звонок, он вызвал камердинера, а когда тот явился, спросил:

– Полидор, голубчик, прошу тебя ещё раз – припомни подробности… Перед уходом была ли госпожа взволнована, опечалена… Или наоборот, шутила?

– Я всё прекрасно помню, – обиженно отозвался старый слуга. – Дамы спешили-с, Мария Ипполитовна попросили подождать, а сами быстро-быстро стали писать. Велели сразу передать вам, как воротитесь, что мной в точности и исполнено-с! А после дамы вышли из дому и тотчас же наняли извозчика, но куда приказали везти, я не слышал... Да, вот ещё… При них имелся большой саквояж – тот, что вы из Парижа привозили, а что в нём такое – хоть убейте, не осведомлён-с.

– Вот видите! Там фонари, в саквояже, точно вам говорю! – подал голос Павел Циммер.

– А-а, молодой человек, вы всё ещё продолжаете держаться своей версии с дверцей на Николаевской набережной? – осведомился Сергей Ефимович. – Гонялись бы лучше за шляпными лентами, у вас это получается лучше, нежели думать головой.

От ледяного тона Олиного дяди Павел глубже втиснулся в кресло, в котором сидел, ни жив – ни мёртв, с того самого момента, как сознался во всём: и в поездке на каток, и в последующей слежке за Семёновым и, наконец, в сегодняшней оплошности с лентами.

«Зачем! Зачем не отказался я тогда идти за стариком?! – кусая губы, думал молодой человек. – И почему не рассказал всё сразу?! Пусть бы мне тогда отказали от дома, зато Оленька нынче была бы здесь! Осёл! Какой же я осёл!»

– Однако, уже четверть первого ночи! – объявил профессор Щербатский, взглянув на часы. – Вот будет номер, если окажется, что сестрица устроила всё это в отместку за твою, Серж, гулянку с Распутиным по трактирам! Представь только, наши дамы сейчас сидят в каком-нибудь ресторане и посмеиваются, попивая глинтвейн…

– Что за вздор у тебя на уме! – возмутился Крыжановский. – Неужели и ты тоже лишился здравого смысла?! Знаешь, хочу тебя попросить Фёдор…

– Знаю – виноват, знаю – не доглядел! – взвился Щербатский. – Но, уволь, Семёну звонить больше не стану, сам он к аппарату подходить не желает, а с глупой горничной болтать – слуга покорный! Нет там наших дам, иначе бы уже отозвались.

– Я не о том, – досадливо дёрнул головой Сергей Ефимович. – Дело принимает скверный оборот. Похоже, их выманили из дома нарочно…

– А я думаю, ты преувеличиваешь! – возразил Щербатский. – Никакой Орден тут ни при чём! Распутин – мошенник известный и по-своему виртуозный, он себя выгородить хотел, вот и наплёл разного. Не понимаю, как ты ему вообще поверил?! Ах, да, ещё ведь приходил этот твой Искра… Однако, покойник показался мне персонажем комическим, этаким современным Пьеро – разве серьёзная организация станет отправлять такого на дело?! Проходимцы – вот кто такие твои гипотетические «ахейцы»! Комедианты! Да что там комедианты –крысы, которые после неудачного покушения попросту попрятались в норы. А мы тут сидим, дрожим от страха, я лекции в университете отложил… Смешно, право…

– Позвольте, Фёдор Ипполитович, – робко подал голос Циммер. – Но те люди, которые заказывали световой проектор и генератор, пусть и походили на комедиантов, но несерьёзными их никак не назовёшь. К тому же, они производили впечатление людей образованных…

Павел хотел ещё сказать, что господин, за которым они с Оленькой следили, как раз таки, весьма напоминал крысу, спешащую в нору, но, не сумев подобрать слов, замялся.

– Будет вам, юноша, – махнул рукой профессор. – Сразу видно – человек вы в светских делах неискушённый. Вокруг Гришки Распутина вечно вьются разные проходимцы и, поверьте на слово, все, как один, образованные донельзя! Кто-то из них и сделал вам заказ.

– Вот что, господа! – пришёл к определённому решению Крыжановский. – Томить себя ожиданием более не собираюсь, а потому немедленно отправлюсь к Семёнову. Вы со мной?

– Что это даст? – не оставляя скепсиса, спросил Фёдор Ипполитович.

– Это позволит убедиться, что наших дам действительно нет в камергерском особняке, далее, допросив Семёна, мы непременно выведаем тайну двери на набережной, а ещё, поездка позволит убить время до окончательного разъяснения твоей собственной версии с рестораном. Таким образом, либо подтвердится какая-то из оптимистичных версий, либо останется последняя и наихудшая из них – похищение.

Сергей Ефимович тяжело вздохнул и взялся за колокольчик, намереваясь вызвать кучера.