Повелительница сердца шейха - [6]

Довольная собой, она убедилась, что на раме нет острых осколков, а затем, недолго думая, вылезла в окно.

Крупный человек не смог бы этого сделать. Даже у женщины среднего роста возникли бы трудности. Но природа не наградила Шарлотту ни ростом, ни роскошными формами, и сейчас это сыграло ей на руку. У миниатюрных женщин свои преимущества.

Шарлотта довольно неуклюже приземлилась на асфальт, и ей пришлось полежать несколько мгновений, чтобы восстановить дыхание. Солнце было невероятно жарким, воздух — как в печи. Она определенно была где-то посреди пустыни.

Впрочем, звуки, доносившиеся до нее, говорили об обратном. Это был привычный шум оживленной улицы: рев автомобильных двигателей, сигналы клаксонов, голоса людей, мелодии популярной музыки. Озадаченная, Шарлотта встала на ноги, осмотрелась и обнаружила, что стоит в узком переулке между двумя высокими каменными зданиями. Переулок вел на улицу, по которой шли люди.

Несмотря на замешательство и страх, ее охватил неожиданный трепет возбуждения. Она в закрытой стране! В стране, в которую не мог попасть ни один иностранец уже более двадцати лет! И ей это удалось!

Будучи помощницей отца, Шарлотта увлекалась археологией и историей, но больше всего ее интересовал социум — люди, их культура и традиции, повседневная жизнь во всей ее полноте и красках. По слухам, Ашкараз возвратился в Средневековье, время в стране остановилось. И она, возможно, будет первым человеком, кто подтвердит или опровергнет этот факт. Ничто и никто не помешает ей увидеть все своими глазами.

Шарлотта решительно направилась к выходу из переулка и… застыла на месте.

Ничто не могло подготовить ее к тому шоку, который она испытала, увидев улицу Ашкараза. Шарлотта ожидала увидеть запряженные лошадьми повозки, ослов или верблюдов, груженных поклажей, и их погонщиков. Глинобитные дома, из окон которых выплескивают помои за неимением канализации. Чумазых детей, играющих в пыли, оборванных нищих, просящих подаяние. В ее воображении прочно укоренилась фантазия о средневековом ближневосточном городе с древними базарами, верблюдами и заклинателями змей. Но здесь было все совсем не так.

Блестящие новые автомобили мчались по улице с высокими зданиями из стекла и стали. По тротуарам шли люди — одни в арабских одеяниях, другие в современной европейской одежде. С небоскребами соседствовали исторические здания, характерные для стран Востока, прекрасно сохранившиеся и обновленные, вдоль улиц располагались магазины и рестораны. Люди сидели за столиками уличных кафе, разговаривали, смеялись, работали за ноутбуками, смотрели в свои смартфоны. В воздухе чувствовалась энергия шумного, успешного, процветающего города. И уж точно не могло быть и речи о бедной угнетенной нации, находившейся под властью диктатора, как полагает остальной мир.

Что же здесь все-таки происходит?

Совершенно сбитая с толку, Шарлотта вышла на тротуар и присоединилась к потоку людей, не обращая внимания на взгляды, которыми ее одаривали.

Впереди был красивый парк с фонтаном и пышными клумбами, множеством скамеек и детской игровой площадкой. Там было много детей, игравших под неусыпным наблюдением родителей.

Это было… невероятно! Удивительно. Как такое вообще возможно? Неужели Ашкараз все это время скрывал свое истинное лицо?

Шарлотта была так захвачена зрелищем, что не заметила, как сзади подошел мужчина в форме и схватил ее за руку. Через пару минут у обочины остановилась длинная черная машина, и Шарлотту затолкали на заднее сиденье. Она открыла рот, чтобы возразить, но не смогла закричать. Что-то черное и удушливое накрыло ей голову, и машина тронулась с места.

Пальцы, крепко обхватившие ее руку, не причиняли боли, но определенно гарантировали, что она не сможет убежать.

Шарлотту охватил страх. Неужели она действительно думала, что сможет сбежать из тюремной камеры и бродить по городу, как будто ничего не случилось?

Она об этом не подумала, вот в чем проблема. Она выбралась из камеры, а затем была захвачена чудесами города за пределами тюрьмы.

Шарлотта откинулась на спинку сиденья, стараясь не поддаваться панике. Теперь не только у нее не осталось шанса на побег, но и у отца. И в этом была ее вина.

Машина ехала, казалось, целую вечность, а потом замедлила ход и остановилась. Ее вытащили из салона и повели вверх по лестнице. Сквозь плотную ткань мешка Шарлотта видела яркий солнечный свет, ощущала жар пустыни, но затем перед ней распахнулась дверь, и ее ввели в помещение — если верить ощущениям, весьма просторное. На смену зною пришла благословенная прохлада. Ее шаги эхом отдавались по мраморным плитам пола, в воздухе витал аромат цветов, слышалось журчание воды — вероятно, поблизости был фонтан.

Она ничего не могла разглядеть сквозь черную ткань и давно потеряла чувство направления, потому что ее долго вели по каким-то коридорам, они куда-то сворачивали, поднимались по лестницам.

Неужели они снова ведут ее в камеру? Может быть, они убьют ее? Или будут держать в плену вечно?

Страх охватил Шарлотту с новой силой, но тут они остановились и сопровождающие резко сдернули мешок с ее головы.