Повелительница грез - [32]

Эта мысль обожгла его. Он протянул руку Шонтэль. Без малейшего колебания она взяла его под руку, подарив Патрисио обворожительную улыбку. Луис почувствовал, как у него судорожно свело желудок.

— Спасибо, Патрисио, — поблагодарила Шонтэль.

— Мы уходим, — сообщил Луис. Он не желал ее делить ни с одним мужчиной, даже с братом. — Спасибо за поддержку, Патрисио, — поблагодарил он, искренне радуясь его помощи.

Патрисио с пониманием подмигнул.

— В следующий раз, когда решите войти в клетку со львами, предупредите заранее. Хотя должен признать, справились вы неплохо. — Он отвесил Шонтэль галантный поклон. — Прости мне мои сомнения, Шонтэль. Я искренне рад, что ты станешь членом семьи. Моему брату повезло.

— Спасибо, ты так мил, — ответила она, усиливая волнение Луиса, — в словах ее не было уверенности.

Патрисио серьезно взглянул на Луиса:

— Не вздумай уходить, не поговорив с матерью. Хлопать начала именно она. Это удивило Луиса.

— Я думал, это был ты.

— Я лишь последовал ее примеру.

— Спасала свою репутацию, — предположил Луис с иронией.

Патрисио покачал головой.

— Она публично поддержала тебя. Это может означать куда больше, чем кажется.

— Посмотрим. — Луис пожал плечами. — Спокойной ночи, Патрисио.

— Спокойной ночи.

Луис кивнул приятелям, затем вместе с Шонтэль направился к выходу из залы, мысленно отметая все возражения матери. Зачем идти на риск, ведь она может сказать Шонтэль какую-нибудь гадость. Не сейчас. Момент слишком ответственный.

— Суд вынес приговор, — сухо заметила Шонтэль.

Его сердце замерло. Она все еще играла свою роль?

— Я надеюсь, ты довольна, что совершила акт справедливости? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.

Она бросила на него ироничный взгляд.

— Будь ты похитрее, подарил бы мне желтый бриллиант.

Хитрость… да, пожалуй, в этом она могла его обвинить. Да, это была чистой воды авантюра. Но даже теперь он не знал, каков же результат.

— А изумруд тебе понравился? — спросил он. Она улыбнулась, любуясь перстнем на своей руке.

— Экстравагантный поступок, Луис, — произнесла она, задумчиво глядя на изумруд. — И тебе все поверили.

Она не поверила ему.

На мгновение он растерялся. Что еще он мог сделать, чтобы вернуть ее доверие? Неужели весь его план с самого начала был обречен? Боже! Он не мог позволить ей уйти! Он судорожно сосчитал количество часов, оставшихся до того, как он должен будет отвезти ее в аэропорт. Тринадцать. А там еще два часа в аэропорту до вылета. Он обязан заставить время работать на него.

— Я сказал то, что думал, Шонтэль, — возразил Луис. — Я решил, что это единственный путь доказать, что я — хозяин своего слова. Просто в данных обстоятельствах я подумал, что доказывать это нужно не словом, а делом.

Тут Шонтэль остановилась. Правой рукой она вцепилась в его локоть и отшатнулась. Путь в галерею им преградила мать Луиса.

Он с трудом сдерживал себя. Если бы она не вмешалась в их жизнь два года назад…

— Луис, Шонтэль, вы уже уходите?

— Надеюсь, хоть в этом ты нам мешать не станешь? — резко сказал он.

В ее глазах была боль, лицо напряжено, но она старалась не показывать виду, что страдает. Нерешительно мать тронула его за руку. Такой он видел ее впервые. Но два украденных ею года…

— Прости, я была не права, — призналась она и умоляюще посмотрела на Шонтэль, не найдя во взгляде Луиса ни капли сострадания. — Шонтэль, прошу тебя, не отнимай у меня сына.

— Я никогда не поступила бы так, сеньора Мартинес. И теперь не поступлю, — искренне ответила Шонтэль.

Нет, она просто уйдет от меня, как тогда, с горечью подумал Луис.

— Вы заставили меня раскаяться. Такое смирение немного удивило его. Она говорит искренне или это очередная уловка? Мать и впрямь постарела, от ее высокомерия не осталось и следа.

— Надеюсь, когда-нибудь вы оба сможете простить меня… со временем, — сказала она дрожащим, взволнованным голосом, но чувствовалось, что надежда эта в ней слабеет с каждой секундой.

— Патрисио сказал нам, что именно вы начали хлопать, когда я приняла предложение Луиса, — сказала Шонтэль с теплотой в голосе.

Это волнует ее, удивился Луис.

— Должна же я была хоть чем-то поддержать вас, — тихо ответила Эльвира. — Я не знала… не могла представить себе, что мой сын любит тебя так сильно. — Она подняла на него полные мольбы глаза. — Прошу тебя, сынок, поверь мне. Я желаю счастья вам обоим.

Как бы там ни было, слова матери тронули Луиса. Возможно, они смогут прийти к взаимопониманию. Если, конечно, она признает, что он не игрушка, а самостоятельный человек.

— Спасибо, — пробормотала Шонтэль. Любезна до конца, подумал Луис, борясь с сомнениями.

— Мы поговорим в другой раз, — пообещал он. — А сейчас я прошу нас извинить.

Эльвира Роза Мартинес покорно отступила, освобождая им путь.

— Позови Патрисио, Луис, — прошептала Шонтэль. Он внимательно посмотрел на нее. И в глазах у нее он увидел доброту. Безграничную доброту. — Сейчас, пока мы не ушли.

Прошу тебя.

Луис оглянулся. Патрисио наблюдал за ними. Едва заметным жестом Луис указал ему на мать. Этого было достаточно. Брат кивнул и быстрыми шагами направился к матери.

— Готово, — сказал Луис, с улыбкой повернувшись к Шонтэль.