Повелители ведьм - [5]

— Да, я слышал, что дядя Сильвен держит для тебя меч твоего отца. Но не думал, что он имеет изогнутую форму, как твоя палка. А почему тебе разрешено взять в руки этот меч только когда тебе исполнится двадцать один год?

— Подробностей я тебе пока сказать не могу, ты сам позже все узнаешь от меня или своего отца, или от дяди Сильвена…

Однажды Алан и Рафаэль, как обычно прогуливаясь по деревне, увидели, как незнакомая женщина крупного телосложения бьет девочку, лет двенадцати, очень стройную, босую, со светлыми волосами и голубыми глазами. Мальчики пытались прекратить это зрелище, но напоролись на суровый взгляд и крики рассерженной женщины. Такие суровые взгляды и крики они встречали очень часто, поскольку Алан был самым вредным хулиганом в деревне, и Рафаэля вместе с ним частенько наказывали за его проделки. Так что мальчики даже не испугались злобной женщины, а наоборот, стали кричать на нее с требованием прекратить причинять боль столь нежному созданию. «Рыцарский дух» внутри них требовал заступаться за слабых и беспомощных. Как только эта женщина отпустила девочку, та сразу же убежала восвояси. Заметив это, ребята побежали вслед за ней. Маленькая девочка бежала в сторону леса из последних сил.

— Стой! Постой! — кричали мальчики светловолосой девочке.

Она остановилась у небольшого дерева, тяжело вздыхая. Ее маленькие и нежные ноги устали, а ступни ног горели, вызывая боль. Вытирая слезы, она решила протереть руками свои маленькие ступни.

— Эй, как ты? Не бойся нас. Мы тебя не обидим. Меня зовут Алан. А этого кучерявого — Рафаэль. Похоже, ты недавно сюда приехала. Как тебя зовут?

— Меня зовут Софи Девиль. Я из Тулузы. Спасибо, что хотели помочь мне, — протирая свои ступни, ответила голубоглазая девочка.

— Почему эта женщина обижала тебя? — спросил Рафаэль. — Ты что-то натворила?

— Моя мачеха, она же моя тетя, и у нее часто бывает нехорошее настроение. Она не всегда бьет меня, так что особо не переживайте, — вытирая слезы улыбнулась Софи. Несмотря на ангельскую улыбку, в ее глазах была глубокая печаль. — Мы недавно переехали в эту деревню. Два года назад умерла моя мама, а полгода назад умер папа. Священник приказал моей тетушке заботиться обо мне, и теперь она иногда обвиняет меня в этом. Ничего не поделаешь, она очень быстро злится, потому что несчастлива…

Алан и Рафаэль быстро подружились с Софи. Мальчики хотели ее записать в церковную школу, но та всячески отпиралась. И на то были веские причины. Девочка рассказывала им, как ее мать сожгли на площади Тулузы, ложно обвиняя в колдовстве и связях с демонами, хотя мать ее была обычной женщиной. Она с горечью рассказывала об этом: «Эти якобы служители церкви, для того, чтобы отчитаться перед кардиналами, убивали ни в чем не повинных женщин. Моя мать… Я слышала, как моему отцу говорили, что всех подозреваемых женщин бреют наголо. Затем идет долгая пытка, пока они не признаются во всех преступлениях, которые им приписали. Если женщина не признается, то это доказывало, что она ведьма, потому что ни одна женщина не сможет вытерпеть такие страдания. И многие женщины, не вытерпев, сознавались, лишь бы их перестали мучить. Кроме того, всем участвующим в этих пытках платят из карманов, отобранных у бедных плененных женщин или денег их родственников. Так, моего отца оставили без гроша, отобрали все имущество, и он очень сильно заболел после всего этого. А ведь мой отец был состоятельным купцом. Поэтому я ненавижу их всех! Ненавижу и всех тех, кто завидовал моему отцу и лживо подтверждал, что моя мать ведьма!».

Алану и Рафаэлю было искренне жаль эту девочку, пережившую столько страданий и утрат. Несмотря на всю тяжесть ее жизни, Софи часто улыбалась. Кроме того, Алан и Рафаэль старались изо всех сил сделать ее хоть чуточку счастливее. Ей нравилось наблюдать за тем, как мальчики забавно читают серьезные стихи и тренируются деревянными мечами. Они часто вместе проводили время, потешаясь над жителями деревни. Однако эти веселые дни продолжались не долго, поскольку Софи через пару месяцев сбежала из деревни. Алан винил себя в этом, ведь он полюбил эту девочку, и ему казалось, что он приложил недостаточно усилий для освобождения ее от оков ненависти и страхов. Он чувствовал, что когда-нибудь встретит ее. А мачеху Софи забрали в Тулузу, подозревая, что она продала ребенка ведьмам, или того хуже, что она сама ведьма.

Таким образом, Алану не давали покоя мысли об обвинениях к невинным женщинам. Однажды отец Клавдий, заметив Алана, одиноко сидящего возле реки, подошел к нему.

— Почему ты здесь сидишь один? Тебя что-то тревожит? — ласково обратился священник.

— Не знаю. Я у реки, наверное, потому что чувствую, что ее течение может смыть всю мою накопившуюся печаль. К тому же, река успокаивает меня, — ответил Алан грустным голосом. — Отец Клавдий, если я буду сильно верить, чтобы что-то случилось, оно же случится?

— Сильно верить не надо, нужно просто верить. И по своему опыту я скажу тебе, что нужно не просто верить, а ожидать, что это случится.

— Правда?

— Да, конечно, если твоя душа будет спокойно ожидать, чего ты на самом деле хочешь, то это и произойдет. Но при этом, ты должен и сам действовать и следовать своему сердцу.