Повелители Небес - [35]

— Вы работайте, а то придет Ардион и назначит вам дополнительное наказание.

Мы продолжили наше занятие, а Керан спросил:

— А вы не думаете, что это было не совсем честно? Как бы там ни было, Рэд драться не умел.

Голос говорившего, в речи которого присутствовал легкий акцент северянина, звучал мягко, и совершенно нельзя было понять, осуждает он Клетона или только интересуется его точкой зрения.

Клетон положил лопату дымившегося навоза на носилки и пожал плечами:

— Я ведь его предупредил, чтобы не задирался. К тому же у него было несомненное превосходство в весе и физической силе.

Все с тем же бесстрастным выражением лица Керан продолжал:

— Но ты же знаешь, что ни сила, ни вес не могут идти ни в какое сравнение с мастерством.

— Рэд просто глуп, — спокойно ответил Клетон. — Его, видите ли, не устраивал сам факт моего происхождения. Я не искал возможности продемонстрировать свои способности, он же настаивал, хотя как раз то, что я сын наместника, должно было бы убедить этого здоровяка, что у меня была возможность получить подготовку.

Я полагал, что Керан улыбнется, но тот все так же, безо всякого выражения, продолжил:

— Ты мог бы убить его.

— Мог, — согласился Клетон, — но не сделал этого. Я только преподал ему урок, когда он позвал на помощь своих дружков.

Керан хмыкнул и перевел свой взгляд на меня. Прочитав вопрос в его глазах, я заговорил:

— Я видел, как Рэд подал своим помощникам знак, и те изготовились, чтобы схватить Клетона. Это было нечестно.

— И ты ударил их головами друг о друга.

— Я не владею такими приемами, как Клетон, — ответил я. — Что еще мне оставалось делать? Стоять и смотреть?

— Нет. — Керан вдруг улыбнулся мне. — Нет, только не тогда, когда с товарищем поступают против правил.

Я с облегчением почувствовал, что сумел доказать свою правоту.

— Они не слишком сильно пострадали?

— Ну, головки у них немного поболят, — ответил инструктор. — У Рэда, правда, будут проблемы с иным органом, но все останутся живы. Весьма вероятно, что этот случай послужит им всем хорошим уроком. А вот вы двое… вы не прожили здесь еще и полных суток, а уже подрались.

— У нас не было выбора, — ответил Клетон. — Что нам оставалось делать?

Керан покивал головой, обдумывая эти слова, а затем проговорил:

— У нас здесь существуют определенные правила. Одно из которых, например, заключается в том, что споры между учащимися должны решаться в присутствии преподавателя. Полагаю, что вы вряд ли столкнетесь с необходимостью отстаивать свою честь подобным образом, но если все-таки нечто подобное произойдет, схватка должна происходить в моем присутствии, понятно?

Нам не оставалось ничего, как только согласиться. Я же осмелился спросить:

— А когда я смогу всему этому научиться?

Керан хмыкнул, а потом сказал:

— Ты так кровожаден, Давиот?

Должен заметить, что я несколько удивился тому, что он знает мое имя, и, зардевшись, покачал головой.

— Нет, просто мне хочется научиться всему, что умеет Клетон, чтобы суметь при случае постоять за себя.

— Всему свое время, — пообещал собеседник. — Не в этом году, конечно. Кандидаты в Мнемоники не получают боевой подготовки до тех пор, пока не становятся формально зачисленными в ряды студентов. Готовься, в следующем году начнутся тренировки.

Такого я, памятуя рассказы Андирта, не ждал. Мне трудно было скрыть свое разочарование, но я покорно кивнул.

— Терпение — одно из тех качеств, которые мы стремимся воспитать в наших студентах, — ответил Керан. — Постарайтесь усвоить это.

Мы склонили головы, а инструктор, поднявшись, помахал нам на прощанье.

Когда дверь за нашим посетителем закрылась, Клетон сказал:

— Я тебя научу, если хочешь, но только давай держать это в секрете.

Вот так начались мои нелегальные тренировки по овладению искусством ведения схватки без применения оружия. Это было нелегко, потому что наша нежданная слава сделала нас чересчур заметными. Нам приходилось изворачиваться, чтобы иметь возможность держать наши тренировки в тайне. Однако нам это удалось, а из Клетона получился очень хороший учитель.

Мартус, который официально был единственным нашим учителем в тот год, казался мне самым настоящим кладезем знаний: его память и умение пользоваться своей эрудицией просто поражали меня. Он преподавал нам историю и основы мнемотехники, которые он называл «наши профессиональные хитрости». Именно Мартус помог мне полнее использовать свой природный талант. Главное, как я понял, состояло не в том, чтобы просто запоминать какие-то факты (их было очень и очень много), а так держать их в памяти, чтобы воспользоваться ими в нужный момент. Чтобы добиться этого, необходимы специальные, если можно так сказать, умственные приспособления. Тогда с помощью специальных образов или ключевых слов нужное воспоминание легко могло быть извлечено из памяти каждого из нас, словно с полки в кладовой. Я очень хорошо помню, как Мартус впервые объяснял нам принцип действия этой техники.

Он привел нас в учебный класс, где стоял очень простой шкафчик со множеством выдвижных ящичков. Мартус провел рукой по его полированной поверхности.

— Вот ваш мозг. В каждом из ящичков хранится определенное воспоминание. — Он коснулся одного из ящичков. — Пометьте каждый из них. Тогда, когда пожелаете, — он потянул за ручку, — сможете легко открыть его.