Повелители Небес - [33]

Покидая столовую, мы с Клетоном обменялись взглядами, и я понял по его глазам, что в душе моего друга растет неповиновение.

Он, насупившись, молча шел вслед за Ардионом, пока тот не привел нас в огороженное стенами помещение, в котором находились пятнадцать других кандидатов и мужчина средних лет. Представив нас ему, начальник удалился. Мужчина сказал, посмотрев на нас:

— Я Мартус, ваш учитель на предстоящий год. Не расскажете ли мне о себе?

Каждый из нас по очереди коротко изложил учителю свою биографию, и он представил нас и остальных наших будущих соучеников друг другу. Я внимательно разглядывал их и Мартуса, который показался мне вполне приятным человеком с довольно обычной внешностью: среднего роста и сложения, с чисто выбритыми щеками и густой шапкой русых волос. Глаза Мартуса были немного прикрыты, так что казалось, будто он дремлет. Однако довольно скоро я понял, что впечатление это обманчиво. Учитель наш носил штаны и рубаху с ярко-красным поясом. Ученики сильно отличались друг от друга, впрочем, это и понятно: нас собрали здесь со всего Дарбека. Были здесь и рыбаки вроде меня, еще один сын ремесленника, два отпрыска кузнецов, несколько купеческих детей, родители еще троих содержали таверны; единственным сыном дворянина оказался Клетон. Мнемоников женского пола не бывает, как объяснил нам Мартус. Кочевая жизнь не подходит для представителей пола, который принято считать слабым.

Первый день промчался незаметно, и уже очень скоро гонг собрал нас к вечерней трапезе. Помещение столовой наполнилось учащимися разного возраста. Вокруг стоял гул голосов. Как раз когда я оценивал богатство нашего стола, сын кузнеца, здоровенный угловатый парень по имени Рэд, родом с западного побережья, уставившись на Клетона своими маленькими глазками, спросил:

— Ну, ты сынок наместника, не так ли?

Клетон кивнул, дружелюбно улыбнулся и ответил:

— Совершенно верно, мой отец — Бритон Мадбрийский.

Рэд фыркнул так, точно был одним из коней, которых ему довелось подковывать, помогая своему отцу. Можно было с уверенностью сказать, что такая работа как раз по нему или, если можно так выразиться, он по этой работе. Я тоже был отнюдь не хиляком: гребля и вытягивание сетей с уловом изрядно способствовали укреплению моей мускулатуры, но о том, чтобы равняться с Рэдом, мне не стоило и мечтать. Парень был просто громадой мускулов, этаким громилой с бычьим затылком. В жизни мне не доводилось видеть ничего подобного, если не считать, конечно, Измененных на корабле Керима. Какое-то время Рэд испытующе разглядывал моего товарища, а затем заключил:

— Ты, надо думать, полагаешь, что ты лучше всех нас.

Сказав это, парень обвел всех присутствовавших своей рукой-оковалком, а Клетон, все еще продолжавший улыбаться, ответил:

— Да нет, почему, собственно?

Рэд выдержал некоторую паузу и, насупившись, произнес:

— Ты же сын наместника.

Он был, по-видимому, совершенно уверен, что нашел вполне исчерпывающее и естественное объяснение своему умозаключению.

Клетон в ответ кивнул головой и сказал:

— Здесь мы все учащиеся, а значит, равны.

— Я сильнее, — настаивал Рэд.

— Я вижу, — согласился Клетон.

Голос Клетона снова зазвучал с прежней задушевностью, но взгляд моего товарища не сулил ничего хорошего.

Глаза Рэда стали похожими на щелочки: нет, перед нами был уже не бык, а припертый к стенке и изготовившийся к нападению кабан.

— Увидимся после ужина, — сказал он.

— Как тебе будет угодно, — бросил в ответ Клетон.

После того, как с едой было покончено, мы вышли на улицу и ждали, когда разойдутся преподаватели. Как всегда бывает в подобных случаях, новость быстро распространилась среди учеников, и во дворе собралась довольно внушительная толпа в предвкушении веселого зрелища. Рэд заявил, что та самая выгородка, где проходило наше первое знакомство с Мартусом и остальными ребятами, вполне подходящее место. Так что мы все и направились туда, по возможности стараясь соблюдать конспирацию и наивно полагая, что наша компания жаждущих крови молодых людей останется никем не замеченной. Зрители расположились вдоль стены, а мы с Клетоном встали в середине образовавшегося круга лицом к лицу с Рэдом и его прихлебателями. Ночь выдалась звездная, к тому же свет из окон школы, а также с улиц Дюрбрехта позволял нам достаточно хорошо видеть друг друга. Лицо Рэда расплывалось в улыбке.

— Полагаю, что этот спор между нами двумя, — сказал Клетон, намеренно стараясь задеть соперника, — и твои друзья не будут помогать тебе.

— Мне не нужна ничья помощь, — ответил Рэд.

— Тогда начнем, — предложил Клетон.

Рэд шагнул вперед, огромным кулачищем целясь в голову Клетону. И хотя сыну коваля не было еще семнадцати, такой удар вполне мог свалить сильного взрослого мужчину. Однако Клетон не стал дожидаться, пока ему снесут голову, он, точно исполняя какой-то замысловатый танец, поднырнул под смертоносный кулак и в следующую секунду, выпрямившись, схватил запястье Рэда обеими руками. Мне трудно описать то, что произошло следом: возня, быстрое мельканье ног… В итоге Рэд распростерся на земле. Я засмеялся. Клетон стоял и, молча улыбаясь, ждал. Рэд поднялся и вновь бросился в наступление. Исход этой атаки был почти таким же, как и в предыдущий раз, только теперь громиле пришлось вдоволь наглотаться пыли. Парень поднялся и затряс головой, его щеки и губы покрылись грязью. Он стоял, яростно буравя Клетона взглядом. Силач сколь-либо серьезно не пострадал, но он подвергся большому унижению, будучи вынужденным осознавать, что на его силу нашелся столь быстрый окорот. На сей раз здоровяк попытался действовать осторожнее. Он опустил голову, вытягивая вперед руки. Клетон ждал, на губах его играла легкая улыбка. Рэд сделал несколько медленных шагов, а затем, с неожиданной для его габаритов проворностью, прыгнул вперед, намереваясь вцепиться в горло Клетону, — тогда бы он или задушил, или сломал моему другу шею. Но Клетон вновь сумел опередить противника, и громила Рэд полетел головой прямо в кусты, откуда немедленно раздался крик. Когда Рэд поднялся, причина его вопля стала очевидна: и лоб и щеки парня избороздили тонкие царапины. Он провел грязной рукой по лицу и грубо выругался, а затем, опустив голову и совершенно забыв об осторожности, бросился в атаку.