Повелитель зверей - [40]

«Твоя охота была удачной».

«Не было времени для охоты. Иначе она была бы — по-настоящему удачной. Горцы Мясоеды большие глупцы. У них осталось всего несколько лошадей, но их никто даже не пытается собрать в табун», — Горгол перестал жестикулировать и взялся поддерживать спасённого.

Так втроём они прошли половину пути к низине. Измученные лошади понуро остановились, не в силах Даже отойти с тропы. Дождь, наоборот, был полон сил и с любопытством гарцевал вокруг новеньких лошадок. Красуясь, он рыл передним копытом землю и его густая грива развевалась по ветру.

— Вот это… конь! — спасённый вдруг остановился, повиснув на плечах землянина и Горгола. Его взгляд вполне осмысленно был направлен на Дождя.

Шторм спросил:

— Ты думаешь, что смог бы на нём прокатиться? Извини, дружище, мы пойдём дальше как идём.

— Я бы… попробовал… на нём…

Индеец с Норби осторожно усадили незнакомца на заволновавшегося жеребца. Незнакомец попытался уцепиться за гриву скрюченными пальцами, но удержаться не смог. Увидев, насколько изрезаны эти пальцы, Шторм не смог удержаться от несколько крепких ругательств на двух-трёх галактических наречиях. В ответ послышался слабый смех незнакомца:

— Это, и ещё многое другое, вот кто они, — прошепелявил истерзанный рот. — Они поступили с землянами как последние мерзавцы. Когда-то давно я думал, что я сильный-… — он потерял сознание. От неожиданности Шторм не успел подхватить его, и незнакомец завалился с крупа коня. На помощь подоспел Горгол:

«Он ударился».

Землянин и сам видел это.

«За холмом, где похоронены Даготаг и другие, есть пещера в горах», — он указал, в каком направлении надо идти.

Горгол кивнул и они двинулись дальше. Индеец вёл Дождя, а Норби поддерживал слабого незнакомца.

Добравшись до пещеры, Шторм оставил Горгола и незнакомца на попечение Хинга, а сам вернулся за вещами. Там он подозвал Сурру, которая помогла ему перегнать к пещере пойманных лошадей. Из них две были молодыми кобылками, а третий — годовалый жеребец. Дождь вполне справился бы с таким табунчиком, а кобылки, отдохнув, не разбегутся, если рядом с ними окажется красивый жеребец. Тогда отряд сможет добраться далеко и выбрать хорошее место для отдыха.

На входе в пещеру его встретил встревоженный Горгол. И сказал такое, что неделю назад потрясло бы Шторма. Теперь же он не почувствовал ничего.

«Эта пещера — это Запечатанная Пещера!» — Горгол схватил Шторма за руку и повёл его вглубь, указывая особые метки на стенах и потолке. То были зарубки, оставленные инструментом. Горгол указывал внутрь, в темноту: «Это тайное место — ход идёт далеко в глубину».

Шторм подумал, а вдруг Норби откажется оставаться здесь? Сам землянин настолько устал, что ему всё было безразлично. Зная, что если он сейчас присядет, то немедленно уснёт мёртвым сном, юноша занялся распаковыванием припасов. Он достал еду и тут его взгляд остановился на незнакомце. Тот, укрытый одеялом, лежал возле стены. Положив голову на свёрток, незнакомец тихо и ровно посапывал. Как ребёнок, заснувший где упал.

Горгол устроил костёр. Шторм попросил его найти воду и вскипятить над пламенем. Разложив медикаменты из аптечки, он взялся за работу. Вначале аккуратно и нежно смыл грязь с лица незнакомца, затем обработал открывшиеся раны. Тот постанывал, но так и не пришёл в себя.

Через полчаса напряжённой работы Шторм удовлетворённо вздохнул. Зная привычки захватчиков с Ксика, он мог утверждать, что с этим пленником обошлись весьма учтиво, его почти не допрашивали. Через несколько дней незнакомец вполне сможет работать руками, страшные порезы на спине зарубцуются, вот только лицо ещё долго будет разукрашено всеми цветами радуги. Но кости целы, а раны не смертельны.

Устроив пациента с максимумом комфорта, юноша спустился к озеру, разделся и вымылся в головы до ног. Вернувшись обратно в лагерь он едва-едва накрылся одеялом, как тут же заснул.

Это был сон чрезвычайно утомлённого человека. Его постоянно мучил какой-то запах, доносившийся из глубин сна. Он бежал по высоким горам, преследуемый кораблём завоевателей. У корабля почему-то были человеческие ноги, а раза два оказывалось, что это не корабль, а Брэд Куэйд. И тогда Шторм проснулся и увидел Горгола, поджаривающего на костре травяных курочек. Разнородная аудитория в лице Сурры, Хинга и проснувшегося незнакомца пристально следила за действиями Горгола. Незнакомец теперь полностью пришёл в себя и сидел, опёршись спиной о седло и коробки с припасами.

Снаружи стояла ночь, но им изнутри была видна только полоска тёмного неба с одинокой звездой. Вход был завален камнями, чтобы преградить путь каждому, у кого нет крыльев, как у Баку. Словно уловив мысли Шторма, Баку зашевелилась на камне неподалёку, с высоты насыпи оглядывая внешний мир.

Однако наибольшее внимание землянина привлёк спасённый. Накануне, занятый обработкой ран, до смерти усталый, Шторм не разглядел его как следует. Но теперь под царапинами и повязками индеец обнаружил нечто, заставившее его невольно вскочить в немом изумлении.

Царапины, порезы, синяки — всё это временное. Из-под этих болячек проглядывали черты, которые Шторм прекрасно знал! Перед ним сидел не просто представитель человеческой расы. Перед ним оказался человек его, Шторма, племени! Очень молодой человек, с которым землянина свела игра случая. В полутьме пещеры на юношу поглядывал индеец племени Дайни, Навахо.