Повелитель змей - [19]

Гребцы команды храма Змеи сгрудились вокруг своего суденышка, пытаясь перевернуть его и, если повезет, удержать на плаву. Но не к ним было приковано внимание Хети: он видел только Небкаурэ, которого ударом отбросило дальше, чем остальных. То ли его оглушило, то ли он не умел плавать, но только он еле-еле держался на воде, даже не пытаясь приблизиться к своей лодке, которую тем временем уносило все дальше от него.

Неизвестно, хотел ли таким образом бог Себек избавить Хети от соперника, но один из крокодилов, потревоженный шумом и колебаниями водной поверхности, решил посмотреть поближе, кто же причиняет ему и его собратьям столько беспокойства. А ближе всего к нему оказался… Небкаурэ.

Сжав рукой шест, Хети прыгнул в воду и поплыл к молодому писцу, который, увидев, какая ему грозит опасность, нашел в себе силы закричать и даже попытался плыть к своей лодке. Но его товарищей, слишком занятых лодкой, его судьба беспокоила не больше, чем судьба лягушки, орущей с листка водяной лилии.

История умалчивает о том, руководствовался ли посланник Себека простым любопытством или же обидой из-за того, что ему не досталось блестящих погремушек, — хотя справедливости ради заметим, что он вполне мог бы без них обойтись, — или, что более вероятно, жертвенной пищи… В любом случае, желание отомстить за пренебрежительное отношение говорит о его испорченности. Как бы то ни было, крокодил раскрыл свою пасть, усеянную небывалым количеством мелких и крупных зубов, и поплыл к Небкаурэ, который, парализованный страхом и осознавший бесполезность своих криков и усилий, вдруг замолчал.

Но ведь могло статься, что дитя Себека разинуло пасть просто потому, что желало зевнуть и вовсе не собиралось нападать на человека, барахтавшегося на поверхности озера? Об этом мы никогда не узнаем. Но стоило Хети подплыть к крокодилу и приготовиться одним движением всадить шест ему в самое горло, отбив желание нападать на друга, как рептилия взмахнула хвостом, разворачиваясь, и поплыла прочь, не желая ввязываться в настоящую драку. Хети подплыл к Небкаурэ и помог ему добраться до лодки, которую «белым поясам» удалось поставить на воду.

Вот почему впоследствии Небкаурэ часто повторял, что Хети спас ему жизнь.

Жаль только, что, бросившись на помощь другу, Хети потерял свой шест и уронил венок.

Мы не знаем, какая команда была объявлена победительницей и кого из богов согрели лучи ее славы. Но Хети, оставшийся без «короны», получал поздравления со всех сторон — и от Мерсебека и жрецов храма Себека, восхвалявших его храбрость, и от отца и сестры, которые с берега следили за всеми перипетиями битвы команд и победоносной схватки Хети с крокодилом. А крокодил, без сомнения, струсил, когда понял, что подросток, вооруженный шестом, намерен лишить его легкой добычи.

8

Уже несколько дней подряд звезда Сепет появлялась на небе вместе с солнцем. Жара усилилась, а воды реки, до недавнего времени сильно понизившиеся, стали неуклонно прибывать, словно божество не просто управляло движением звезды, возвещая разлив, но творило чудеса, заставляя Нил наливаться новой силой.

Вода, пройдя по судоходному рукаву, заполнила каналы Файюма и излилась в Южное озеро, Хре-рези. В час, когда солнце стояло в зените, все вокруг словно спало — и природа, и люди, одинаково разморенные жарой. Но в болотах, завоеванных пронизанным солнцем папирусом и камышом, взметнувшим к небу свои гибкие стебли, в густых зарослях раздавались неясные звуки, кричали птицы, взлетая над потревоженными водами. В сравнении с иссушенной землей, горячими камнями и раскаленными песками близлежащих пустынь это место казалось оазисом свежести и прохлады.

По лабиринту, образованному островками зелени, неторопливо скользил длинный челнок, сделанный из папируса. На носу стоял Хети, сжимая в руках дугообразную метательную палку, готовый в любую минуту метнуть в цель это простое, но в умелых руках становившееся очень мощным оружие. Небкаурэ, стоя на корме, орудовал шестом, направляя легкое суденышко.

Между юношами на коленях сидела Нубхетепи. Волосы девушки были убраны в детскую косу, так как она решила сохранить ее до того дня, когда встретит мужчину, которого захочет назвать своим супругом. Отец даже не думал о том, чтобы попытаться предложить ей выйти замуж за того, кто нравился ему самому. Ее талию охватывал многоцветный тканый пояс, украшенный цветными же стеклянными бусинками, а плечи были частично скрыты широким ожерельем, собранным из жемчужин разного размера и оттенка. Запястья ее были украшены тоненькими медными браслетами, которые ей подарил Небкаурэ. Сам Небкаурэ сменил свою льняную набедренную повязку на простой пояс с коротким передником из двух полотнищ, который прикрывал его пах, не скрывая однако от любопытных взглядов самое лучшее украшение, какое подарили боги мужчинам. На его запястьях сверкали широкие золотые браслеты, а плечи и грудь покрывало широкое ожерелье, в котором ряды ляпис-лазури и бирюзы чередовались с рядами простых красных стеклянных бусин.

С того дня, когда Хети спас его, не дав утонуть, Небкаурэ стал частым гостем в доме своего нового друга и очень скоро превратился почти что в члена семьи. Поэтому когда случалось так, что Хети не мог сам прийти в храм Змеи, куда он время от времени один или вместе с дедом приносил кобр и гадюк, Небкаурэ сам приходил в дом его родителей. По обычаю он всегда приносил всем домочадцам подарки. Нубхетепи он обычно дарил украшения. Он очень быстро попал в любовные сети, расставленные девушкой, непосредственной и смешливой. Однажды он даже сказал Хети, что, если не возникнет обстоятельств, которые могли бы помешать осуществлению его планов, он бы с удовольствием сделал Нубхетепи хозяйкой своего дома. И в устах Небкаурэ слово «дом» не было метафорой.