Повелитель теней - [79]

Томас не отрывал глаз от его лица, зная, что он уже смотрел в эти глаза прежде.

– Ну, а что ты, Томас? Когда научишься плавать? Нельзя же все время надеяться только на сорочку, которую ты постоянно носишь с собой, или на этого паренька, который вытащит тебя всякий раз, как ты станешь тонуть в море?

Томас ошеломленно посмотрел на Рафу.

– В моей семье никто никогда не плавал. Рыбак должен быть уверен в своей лодке. Откуда вам известно, что Рафа вытащил меня из воды? Или это вы столкнули меня туда? – спросил он сердито.

– Ты похож на своего прапрадеда, у него был такой же горячий нрав, что и у тебя. Он узнал меня перед самой смертью. Воззвал ко мне, и я был с ним… Ты в самом деле пошел в род Барриков, – сказал непонятный путник.

– Как это он мог призвать тебя? Он был в пятнадцати километрах от берега, был шторм… Его так и не нашли, только бот его притащили назад. – Томас ужасно рассердился. Этот человек, словно в насмешку, выхватывает самые мучительные моменты твоей жизни.

Рафа смотрел на странного человека и молчал. Ему он тоже казался как будто знакомым, словно Рафа видел его когда-то прежде или уловил что-то уже слышанное в его интонациях. Его темная кожа, казалось, обгорела за долгие годы тяжкого труда под палящим солнцем. Мириады тоненьких морщинок вокруг глаз говорили о том, что человек этот много-много смеялся. Его открытое лицо все излучало улыбку, белые зубы сияли, как только он начинал говорить.

Мужчина отломил еще кусок хлеба и протянул его Рафе.

– Мне кажется, ты голоден и очень далеко от родного дома. Что бы ни привело тебя сюда, это должно быть очень для тебя важно, – сказал он.

– Это гораздо более важно, чем некоторые люди способны узнать или понять, – ответил Рафа.

Мужчина засмеялся.

– Ты хочешь служить своему владыке всем сердцем, не так ли? – Он смотрел на Рафу, который плотнее запахнул полы куртки, под которой был Керувим. – Что там у тебя? – спросил он.

– Ничего, – резко ответил Рафа и быстро отступил назад. – Ничего существенного. – Жемчужный глаз Керувима сверкнул в солнечном луче.

– Так это твоя награда? – спросил мужчина.

– Моя награда гораздо больше, чем это, – сказал Рафа и еще на шаг отодвинулся от мужчины.

– Боишься, что я мог бы выхватить это у тебя, отобрать, как обычный воришка? – спросил мужчина. – Мне принадлежат стада на тысяче холмов, даже Соломон во всей своей славе не имел тех богатств, какими владею я.

– Соломон? – Рафа посмотрел на мужчину так, словно не верил собственным ушам.

– Соломон, – быстро подтвердил мужчина. – Великий Король, тот, кто построил Храм, чтобы поставить там то, что несешь ты.

Рафа не скрывал своего удивления.

– О Соломоне ты знаешь, твое племя ведет свой род от него. Твой долг сберечь творение, которое ты так крепко сжимаешь, пряча от всего мира. Ты правильно поступил, ибо спас его от тех, кто употребил бы его во зло.

Рафа, Томас и Кейт смотрели на мужчину во все глаза. Как будто в этот миг всех их озарило сознание, что перед ними некто могущественный и всесильный, который тем не менее явился к ним в обносках бедного пастуха.

– Значит, вы… – с трудом выговорил Рафа.

– Я ТОТ, КТО Я ЕСМЬ. Это все, что вам следует знать. Вы должны быстро удалиться отсюда, но на мельницу не ходите. Ступайте на север, в морской порт. Там вы увидите храм, он стоит на вершине скалы. Идите прямо туда. Очень важно, чтобы вы оказались там до полуночи завтрашнего дня. В том городе вы найдете человека, который знает меня и посадит вас на корабль, отправляющийся во Францию. Не усомнитесь во мне, верьте. Я пошлю вам вслед серавимов, если потребуется.

Земля, на которой стоял пастух, вдруг стала светиться, менялась и одежда мужчины, весь его облик смягчился.

– Я буду с вами всегда, хоть до скончания времен, – проговорил он с улыбкой, и в этот момент все вокруг него закружилось золотым смерчем, испуская во все стороны миллионы тончайших лучей.

Неожиданно с моря задул ураганный ветер. Деревья в лесу с грохотом колотились друг о друга, словно бревна, сломанные ветки взлетали в воздух. Смерч поднял с земли опавшие листья и кружил их все быстрее, образуя некую непроглядную коричнево-красно-зеленую массу. Испачканные во влажной земле листья прилипали к их лицам; Томас сжался как только мог, приникнув к земле, а Рафа и Кейт спрятались в узком проеме между стволом упавшего дерева и жирной землей.

Воздух наполнился шумом, треском, скрипом ломавшихся веток. Эхо разбушевавшегося леса разносилось по поляне. Между верхушками деревьев перелетали голубые и красные языки пламени, ярко вспыхивая и сверкая, они перебрасывались с ветки на ветку. Весь этот шум, грохот, огни и ломающиеся ветки почти оглушали своим неистовством.

Томас поднял голову, его лицо облепила грязь и кусочки древесной коры. Он хотел посмотреть на того, кто стоял в центре смерча. Незнакомец совершенно изменился. Тряпье пастуха исчезло. Его одежда ярко светилась чистым серебром, лицо сияло, как само солнце. Томас прикрыл глаза рукой, спасаясь от ослепительного света. В какой-то момент незнакомец исчез, осталась после него лишь сума из козлиной шкуры, прислоненная к дереву. И воцарилась полная тишина, полный покой.