Повелитель монгольского ветра - [15]
Над всем этим столпотворением, вкруг холма, стояли, скрестив руки на груди, тысячи воинов. Их лица выражали презрение.
Над ними стоял хан, а чуть позади показавшаяся из шатра Рита.
Глаза их были пусты.
Байартай.
22 августа 1916 года, высота 1478,Лесистые Карпаты, позиции 1-го Нерчинского Казачьего Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка
…Рыжая белка, распушив хвост, перелетела с одной верхушки сосны на другую и потерялась в ветвях, только сыпалась вниз шелуха сосновых шишек и раздавался треск разгрызаемых ядрышек. Вокруг окопа, в котором притаился у полевого телефона артиллерийский наблюдатель сотник Унгерн-Штернберг, царила тишина. Рыжий муравей пошептался о чем-то с товарищем на бруствере, под самым носом сотника, и оба заспешили прочь.
Сотник провел ладонью по недельной щетине и подумал, что запускать себя негоже, необходимо побриться.
Невесомая паутина, сотканная из золотых нитей, просвечивала над ним. В следующую секунду через нее прошла пуля и ударила сотника под левую ключицу, выбив фонтанчик крови на бруствер, и капли ее, попав на разорванную паутину, заалели в утреннем солнце.
Грохот выстрела раскатился по лесу, и все стихло.
Сотник ткнулся головой в засохшую бурую землю окопа.
Было тихо, не больно, и удивительно спокойно, и безмятежно хорошо. Жизнь уходила из тела ручейком, хотелось опрокинуться в эту грядущую тишину, отдаться покою, но холод, кравшийся от пальцев онемевших ног все выше и выше, тревожил и не позволял заснуть.
Барон чуть прищурился и сфокусировал взгляд. Он разглядел, как между стволов, пригнувшись, порой падая и перекатываясь, уходя от пули, к нему бежит человек. Барон потянул к себе винтовку. Что-то мешало ему прицелиться, нет, не эта розовая пелена – какая-то мысль, даже не мысль, а точное знание того, что убивать нельзя, а нужно плыть, плыть в блаженный покой, и забыться, и задремать.
Унгерн стиснул зубы и нажал на курок. Отдача ударила его в плечо, боль выплеснулась и воткнулась раскаленным железным пальцем в рану.
В следующую секунду человек, в которого он стрелял, скатился в окоп и оттолкнул выпущенную бароном винтовку подальше.
– Der Toeffel[20], – пробормотал сотник и услышал сказанное по-русски: – Ты что, немец?
Барон прищурился и увидел, что на человеке русская форма. Он был широкоскул, длинные монгольские глаза смотрели с улыбкой.
– А ты, ты кто? – борясь с болью, но чувствуя, как холодок пошел от живота вниз, обратно к пальцам, спросил барон.
– Позвольте представиться – есаул соседней с вами Дикой дивизии князь Бекханов, можно просто Айдар, – расплылся в улыбке пришедший и добавил: – Спасибо, сотник, что промахнулись…
Унгерн потерял сознание. Терпеть эту боль больше не было сил.
…Солнце прошло зенит. Стало ясно, куда так спешили утром два муравья, – они вернулись, приведя с собой целый взвод сотоварищей, и дружно исследовали хлебные крошки на плащ-палатке, постеленной в окопе. Белка щелкала орешки где-то поодаль, и по веселой рощице раскатывался дробью дятел – тук-тук-тук, тр-р-р, тук-тук-тук…
– Вы меня слышите, сотник? Allo! – достиг сознания барона голос, и Унгерн открыл глаза.
Он лежал на дне, без мундира, укрытый шинелью. Плечо и рука забинтованы, а боль стала глухой и тупой. Рука онемела, но это уже были пустяки.
Озноб ушел, если что-то и угрожало жизни сотника, то не сейчас.
Есаул Бекханов сидел напротив. Он был теперь очень серьезен.
– Помощь я вызвал, потерпите, сотник, – произнес он. – Вы в состоянии отвечать?
– Да, – ответил барон и не узнал своего голоса. По крайней мере, он всегда думал, что у него баритон, а не дискант.
– Откуда это у вас? – спросил его есаул, протянув золотую пластину с изображением тигра. – Я не обыскивал вас, но она мешала перевязке, и пришлось снять…
Золотая цепочка свешивалась с пластины и играла на солнце.
– Это пайцза Чингисхана, – прошептал барон. – Тигр обозначает принадлежность к Чингисидам.
– Знаю. Откуда у вас? – продолжил допрос есаул.
– Родовое. А вам-то что, есаул? – возвысил чуть окрепший голос барон.
Тот долго молчал, неподвижно глядя в глаза Унгерну. Потом, расстегнув ворот, что-то снял с шеи и протянул барону. Две одинаковые пайцзы лежали теперь на его ладони, и две цепочки свешивались вниз и покачивались, играя на солнце.
Была тишина.
Муравьи организовали переправу хлебных крошек куда-то в закрома. Белка скрылась. Дятел замер, приглядываясь сверху к золотым зайчикам, скачущим с ладони есаула.
– Господин сотник, ваше благородие, да где же вы?! – прошелестел из ветвей голос санитара.
– Мы братья? – так же в упор глядя на новоприбывшего, спросил Унгерн и поплыл куда-то опять, но плавание не было невозвратным, он почему-то это знал.
3 августа 1241 года, Сплит, Хорватия, 3 часа утра
Еще немного. Еще совсем немного, и день, этот неотвратимый, проклятый богами степей день обрушится на голову Повелителя Вселенной и раздавит его, и погребет под обломками.
Батый знал, что вчера он начал путь к долине смерти. Знал, что сколько бы лет он ни прожил еще, никогда, о боги, боги мои, никогда больше радость не коснется его души, и только тень, тень печали, сумрак тоски, навсегда, навсегда покроют ее, укутают своими призрачными объятиями, и она станет хрупкой и ломкой, совсем прозрачной, невесомой, вся в прожилках страданий и в бороздках забот, словно изморозь на тонком ледке бесконечных луж и переправ на пути его коня утром, утром, когда солнце еще не встало, и ужас предстоящего холодными липкими пальцами трогает душу… Проклятое утро!
Что объединяет эти две истории – белого генерала, кумира юнкеров, водившего батальоны в психические атаки, и никому не известную девушку из заштатного сибирского городка, которую в округе считают сумасшедшей и безжалостно травят, пользуясь всеобщим равнодушием?Прежде всего то, что истории эти не выдуманы…Надежда. Потому что, если вы прочли эту книгу, значит вы – неравнодушный человек.Нетеплохладный.Следовательно, никто не один.«Ты не один» – вот что я то шепчу на страницах, то хриплю в теле– и радиоэфир.Ты не один.Знай это, помни – иначе мир не устоял бы ни мгновения.Игорь Воеводин.
«Улица Сервантеса» – художественная реконструкция наполненной удивительными событиями жизни Мигеля де Сервантеса Сааведра, история создания великого романа о Рыцаре Печального Образа, а также разгадка тайны появления фальшивого «Дон Кихота»…Молодой Мигель серьезно ранит соперника во время карточной ссоры, бежит из Мадрида и скрывается от властей, странствуя с бродячей театральной труппой. Позже идет служить в армию и отличается в сражении с турками под Лепанто, получив ранение, навсегда лишившее движения его левую руку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история о матери и ее дочке Анжелике. Две потерянные души, два одиночества. Мама в поисках счастья и любви, в бесконечном страхе за свою дочь. Она не замечает, как ломает Анжелику, как сильно маленькая девочка перенимает мамины страхи и вбирает их в себя. Чтобы в дальнейшем повторить мамину судьбу, отчаянно борясь с одиночеством и тревогой.Мама – обычная женщина, та, что пытается одна воспитывать дочь, та, что отчаянно цепляется за мужчин, с которыми сталкивает ее судьба.Анжелика – маленькая девочка, которой так не хватает любви и ласки.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Прихотливый узор, сотканный из средневековых хроник, рыцарских романов и кельтских легенд, складывается в повествование о тех временах, когда чудеса еще не покинули мир, а колдовство легко уживалось с точными науками. Молодой лорд Энтони Вудвилл уверен: впереди его ждут славные битвы, невероятные подвиги и любовь красавиц, а еще – он будет жить вечно. И хотя история расставит все по местам, в главном Вудвилл окажется прав.
Новый роман Владимира Мощенко о том времени, когда поэты были Поэтами, когда Грузия была нам ближе, чем Париж или Берлин, когда дружба между русскими и грузинскими поэтами (главным апологетом которой был Борис Леонидович Пастернак. – Ред.), была не побочным симптомом жизни, но правилом ея. Славная эпоха с, как водится, не веселым концом…Далее, цитата Евгения Евтушенко (о Мощенко, о «славной эпохе», о Поэзии):«Однажды (кстати, отрекомендовал нас друг другу в Тбилиси ещё в 1959-м Александр Межиров) этот интеллектуальный незнакомец ошеломляюще предстал передо мной в милицейских погонах.
Все мы – чьи-то дети, а иногда матери и отцы. Семья – некоторый космос, в котором случаются черные дыры и шальные кометы, и солнечные затмения, и даже рождаются новые звезды. Евграф Соломонович Дектор – герой романа «Источник солнца» – некогда известный советский драматург, с детства «отравленный» атмосферой Центрального дома литераторов и писательских посиделок на родительской кухне стареет и совершенно не понимает своих сыновей. Ему кажется, что Артем и Валя отбились от рук, а когда к ним домой на Красноармейскую привозят маленькую племянницу Евграфа – Сашку, ситуация становится вовсе патовой… найдет ли каждый из них свой источник любви к родным, свой «источник солнца»?Повесть, вошедшая в сборник, прочтение-воспоминание-пара фраз знаменитого романа Рэя Брэдбери «Вино из одуванчиков» и так же фиксирует заявленную «семейную тему».
Русская красавица. Там, где она видит возможность любви, другие видят лишь торжество плоти. Ее красота делает ее желанной для всех, но делает ли она ее счастливой? Что она может предложить миру, чтобы достичь обещанного каждой женщине счастья? Только свою красоту.«Русская красавица». Самый известный и популярный роман Виктора Ерофеева, культового российского писателя, был переведен более чем на 20 языков и стал основой для экранизации одноименного фильма.