Повелитель крыс - [49]
— Вам придется держать меня за руку. Надеюсь, вы не будете возражать? Для того чтобы вы увидели все моими глазами, необходим телесный контакт.
— Понимаю. Я нисколько не против.
Григорий улыбнулся ей.
— Как мне приятно это слышать! Прошу вас, приготовьтесь. Вам нужно только расслабиться и наблюдать за мной.
— Похоже, ничего сложного.
— Будем надеяться.
Сжав правой рукой левую руку Терезы, Григорий сосредоточился. В отличие от случая с ножом здесь образы не могли материализоваться только за счет того, что он бы коснулся ковра свободной рукой. Сейчас он вел поиск более сложных эманаций. Во-первых, они были более старыми, а во-вторых, опять-таки в отличие от тех, что Григорий наблюдал в собственном номере, их появление должно было произойти без помощи такого могущественного предмета, как зловещий ритуальный клинок.
Миновало несколько мгновений. Григорий моргнул, гадая, уж не растаяли ли воспоминания комнаты о пребывании здесь Мэтью Эмриха окончательно. А может быть, они кем-то нарочно стерты? Возможно ли последнее в принципе, этого Николау не знал, но такую вероятность нельзя было сбрасывать со счетов. Он снова пожалел о том, что не звучит музыка. Зазвучи сейчас Брукнер — это очень помогло бы ему сосредоточиться.
Тереза сидела неподвижно, но вдруг вздрогнула и, широко открыв глаза, уставилась на что-то за спиной у Григория.
— О Боже! — прошептала она.
Первой мыслью Григория было, что в номер явился Фроствинг. Он был готов вскочить и прервать контакт с эманациями, но Тереза, не отрываясь, смотрела в ту сторону, и Григорий понял — нет, это не грифон Тогда бы его спутница не сидела так тихо, так смирно. Нет, оба эти слова не годились для описания ее реакции.
Она была зачарована — вот это вернее.
Григорий обернулся. Его попытки увенчались успехом, превзошедшим все его ожидания. За его спиной стоял Мэтью Эмрих — куда более материальный, нежели двое злодеев в комнате Николау.
Стоял? Нет, он двигался! Лысеющий мужчина, одетый точно так же, как тогда, когда Григорий увидел его в своем странном сне, занимался тем, что укладывал вещи в простенький коричневый чемодан, лежавший на кровати. Взгляд у призрачного Эмриха был взволнованный, горящий, он словно бы опаздывал на какое-то важное свидание. Григорию даже думать не хотелось о том, где ему было назначено это свидание.
Насколько Григорий помнил, таких успешных материализаций ему еще создавать не удавалось. Мэтью Эмрих выглядел абсолютно реально, только при самом пристальном рассмотрении становилось ясно, что можно видеть сквозь него. Но еще более удивительным было то, что он совершенно естественным образом двигался. Перед глазами Григория и Терезы как бы прокручивалась видеозапись.
— Честно говоря… я не ожидала… что вы… на такое способны.
— А у меня так и не получалось никогда, — честно признался Григорий, не отводя глаз от фигуры Эмриха. — Никогда. Мне удавалось добиться только эффекта остановленного кадра, близкого к реальности, но чтобы в движении — это впервые.
— Но как же тогда…
Григорий, не скрывая изумления и восторга, перевел взгляд на Терезу.
— Из-за вас! Я не хотел говорить вам об этом, Тереза, боясь отпугнуть вас, но в самый первый раз я пришел к вам потому, что издалека ощутил ваш зов. Это ощущение было подобно тому, как если бы ко мне взывала моя неотъемлемая частица. — Он окинул взглядом комнату. — И я не мог не ответить на этот зов. — Пальцы его задрожали. — Если вы хотите прервать контакт и уйти, я не стану вас задерживать. Я понимаю, мои слова кажутся вам бредом сумасшедшего.
— Нет… не кажутся. Больше не кажутся.
Призрак Мэтью Эмриха продолжал укладывать вещи в чемодан. Григорию было очень интересно наблюдать за ним, но не меньший интерес у него вызывало поведение женщины, сидевшей на ковре рядом с ним.
— Что вы имеете в виду, Тереза?
Тереза, не отрывая своей руки от руки Григория, подняла ее вверх.
— Как только вы начали вызывать призрак Эмриха, меня пронзило это ощущение. Оно становится все сильнее и сильнее. — Тереза растерялась, смутилась. — То, что вы сказали, помогло мне точно определить, назвать его. Это то самое чувство, которое описали вы, Григорий. Я… мне кажется, что почему-то вы и я… что нам с вами… надо быть вместе.
Григорий не верил собственным ушам. Сердце его было готово выскочить из груди.
— Тереза. Я…
Но тут за спиной у Терезы неожиданно набухла стена, и эта выпуклость запульсировала подобно огромному сердцу. Григорий чуть было не выпустил руку своей спутницы, но в последнее мгновение догадался, что представшее перед его глазами зрелище — из той же области, что и призрак Эмриха, что он видит его магическим зрением.
Тереза, заметив, как он напуган, повернула голову, чтобы посмотреть, в чем дело. Заметив, что происходит со стеной, она ахнула и приподнялась. Григорий потянул ее за руку и покачан головой. Стараясь говорить как можно более спокойно, он прошептал:
— Прошу вас, сядьте, Тереза. Мы видим воспоминание. Оно не способно причинить нам вреда. Приглядитесь повнимательнее: сквозь эту выпуклость видна обычная стена — такая, как сейчас.
Тереза опустилась на пол, но на этот раз поближе к Григорию. Ее рука в руке Григория дрожала — а может быть, то дрожала его рука? Такое зрелище могло заставить дрогнуть и храбрейшего из храбрецов.
Ричард Кнаак — достойный ученик «профессора Толкина». Человек, который сумел воспринять принципы толкиновской школы фэнтези практически дословно — и создать на их основе свой собственный, личный мир.Мир, в котором маг Кейб Бедлам и его супруга Гвендолин снова и снова оказываются втянутыми в войны «меча и магии»…Мир, в котором в полные покоя, солнцем залитые волшебные земли вторгаются безжалостные волки — рейдеры, не знающие пощады и владеющие ужасными колдовскими секретами…Мир, в котором отважный Уэллен Бедлам отправляется во главе горстки смельчаков на дальний, легендарный континент, где, как гласит сказание, правит сильнейший из живущих ныне драконов — Пурпурный…Где-то в стране Пурпурного Дракона таится, сказано, Книга драконов — ключ к тайнам великой волшебной Силы.
Страшный вой прокатился по перевалу.Огромная тварь с восьмью лапами, похожая на волка, свалилась рядом с ним.Не будь он чародеем, то его сразу бы сожрал зверь с четырьмя ярко-зелеными глазами и острыми, как нож, когтями. Безобразное существо, смахивающее на волка, отбросило его, но Ронин, наложивший чары на свою одежду, чтобы защититься от непогоды, оказался твердым орешком. Коготь зацепил плащ, чтобы порвать его, но сам обломился.Серая шерсть встала дыбом, тварь взвыла. Когда-то Ронин сделал открытие — заклинание, не раз спасшее ему жизнь.Изумрудные глаза ослепила какофония света.
Никто не может знать наперёд, куда заведут его поиски таинственных сокровищ. Никто не может быть уверен в том, что удачно преодолел все препятствия на своём пути в пещерах, полных магических ловушек. Вряд ли об этом задумывался Норрек Вижаран, когда в компании двух своих друзей нарушил покой гробницы в поисках несметных богатств. Знал ли он тогда, что тот, чей сон так бесцеремонно потревожили, ещё напомнит о себе? Ведь хозяин гробницы — могущественный Бартук, легендарный Кровавый Полководец, — спрятал здесь самое ценное, что у него было, — магические доспехи, жаждущие крови.
От начала времен небесное ангельское воинство и орды демонов из глубин Преисподней ведут нескончаемое сражение за будущее всего сущего. Ныне это сражение развернулось и в Санктуарии – мире людей. Преисполненные решимости склонить человечество на свою сторону, силы добра и зла ведут тайную войну за души смертных. Это история Войны Греха – конфликта, который навсегда изменит судьбу рода людского. За три тысячи лет до того, как Тристрам окутала тьма, Ульдиссиан, сын Диомеда, был простым крестьянином из деревушки Серам.
Эра драконов завершилась. Древних стражей Азерота, пытающихся найти свое новое предназначение, терзают сомнения. Но труднее всех приходится Калесгосу – младшему из бывших Аспектов драконов. Разве могут он и ему подобные, потеряв свое могущество, еще хоть чем-то помочь этому миру? Ответ таится в далеком прошлом, во времени, когда небесами правили свирепые создания, называвшиеся протодраконами. Обнаружив в сердце Нордскола таинственный артефакт, Калесгос увидит происходившие в ту жестокую эпоху удивительные события из жизни первых Аспектов: Алекстразы, Изеры, Малигоса, Нелтариона и Ноздорму. Еще в своем примитивном первоначальном облике будущие защитники Азерота должны были объединиться против Галакронда – кровожадного существа, которое поставило под угрозу само существование их вида.