Повелитель крыс - [114]
Каменный пол под ногами Григория Николау вдруг заколебался. Его вместе с Терезой швырнуло вперед.
Михась в лице Петера Франтишека этого только и ждал.
Григорий попытался сделать так, чтобы они не упали чересчур близко к врагу, но атака Михася оказалась слишком неожиданной и хитрой, поэтому к помощи магической силы Григорий прибегнул тогда, когда было уже слишком поздно.
Франтишек схватил Терезу за руку и с силой, которая просто поразила Григория, чуть не оторвал от пола. Григорий не отпустил руки подруги, и его тоже швырнуло к Франтишеку. Тереза пыталась вырвать руку из цепких пальцев Франтишека, но тот отступал все дальше от Григория и тащил Терезу к себе, как пушинку.
Взгляды двоих магов встретились. Происходящее напоминало жутковатое соревнование по перетягиванию каната. Григорий боролся с Михасем, напрягая последние силы, а его соперник, похоже, был спокоен и как бы вообще не напрягался. У него даже хватило наглости бросить взгляд на застывшего в ожидании грифона и кивнуть ему.
— Можешь приступать, Фроствинг, — возвестил Михась-Франтишек.
— Слушаюсь и повинуюсь… мой повелитель.
Слишком поздно Григорий понял, что попал именно в ту точку, где его желал видеть Михась.
Голоса заполонили его разум. Нет, не просто голоса — то были чужие души, чужие личности. Они рвались внутрь Григория, и с каждым мигом их становилось все больше. Голоса гомонили, мешали думать и уж тем более не давали сосредоточиться. Между тем они обещали ему покой и целостность. Нечто похожее Григорию довелось уже испытать однажды, во время его поединка с Вильямом Абернати — только теперь чужие сознания шли к нему по доброй воле. Они знали, что это их дом, их законное место. Это было…
— Неправильно! — возопила вдруг в унисон толпа-Михась. Похоже, эти частицы не были вовлечены в процесс соединения. Похоже, они даже боялись этого. Этот страх принадлежал Михасю. — Неправильно! Перестань!
Поток мгновенно иссяк, но Григорий чувствовал, что неподалеку парят чужие души в ожидании приказа, который позволил бы им последовать за своими предшественницами. Он хотел, чтобы они последовали за ними, мечтал, чтобы они вновь стали частицами его, но не знал, как этого добиться.
— Кто ты такой? — вопросил сердитый хор, на фоне которого особо выделялся один голос. — Что ты натворил?
Мало-помалу Григорий обрел чувство реальности. Он заморгал и почувствовал, что продолжает поединок с Михасем-Франтишеком. Тереза отчаянно пыталась передать ему свою силу. Физиономия Франтишека выражала неприкрытую ярость, но это выражение мгновенно сменилось наглой самоуверенностью, которая так соответствовала характеру Михася Великого.
— Фроствинг! — Головы частиц Михася повернулись к грифону. Тот кланялся, шаркал лапами, царапал когтями пол, но почему-то не раболепствовал, как ему, по идее, следовало бы. Однако, похоже, замечал это только Григорий. Михась же пребывал в упоении собственным могуществом. — Изволь объясниться!
— Мой господин, мой благороднейший и великолепнейший повелитель, я ничего не в силах объяснить. Могу лишь предположить… Он — также и вы, и потому имеется некоторое сродство. Я пробудил частицы вас во всех, кто носит их в себе, и направил их сюда, но впечатление такое, словно они желают чего-то большего. Из-за того, что ваша дочь питает интерес к этому недостойному существу, она их притягивает не к вам, а к нему.
— Но это абсурдно! Она — кровь от крови моей!
Грифон пожал плечами и беспомощно развел передними лапам.
— Я лишь высказываю предположение, мой господин. Ритуал вы сами придумали, я могу только поспособствовать его исполнению.
— Конечно, мой драгоценный кусок камня! Но… — Все взгляды устремились к двоим пленникам. Невзирая на то, что силы у Григория теперь было намного больше, Михась ухитрился, говоря с грифоном, держать его в бездействии. Да еще и руку Терезы он удерживал, как бы и не напрягаясь. — Пожалуй, это может быть правдой…
Григорий Николау попытался вырвать руку Терезы из пальцев Михася-Франтишека. На этот раз ему удалось нанести удар по магу-сопернику, но Михась отразил этот удар и был готов продолжить свои рассуждения, но его отвлек Фроствинг.
— Да позволено мне будет выказать такую дерзость, мой повелитель… Дело, как мне кажется, в вас. В том, как вы были принуждены… начать жить снова.
— Как я был принужден… Да! — Франтишек выпустил руку Терезы и обернулся к тем, кто окружал его. — Да, конечно.
Не интересуясь ответом, не желая его слышать и видеть, Григорий увел Терезу в другую сторону, все пытаясь найти выход из круга. Выхода не было. Частицы Михася стояли несокрушимой стеной.
— Что же нам делать? — шепотом спросила Тереза, изо всех сил стараясь не выказывать страха.
— Я постараюсь перебросить нас обоих отсюда в другое место. Держись крепче.
Она крепче сжала его руку, но это ничего не дало. Как ни напрягался Григорий, ему недоставало ни воли, ни владения магической силой, чтобы побороть ту силу, что держала его здесь.
Времени для второй попытки не было — перед ними снова встал Михась-Франтишек. Серо-голубые глаза, некогда принадлежавшие связанному магу, смотрели холодно — так холодно, что Григория зазнобило.
Ричард Кнаак — достойный ученик «профессора Толкина». Человек, который сумел воспринять принципы толкиновской школы фэнтези практически дословно — и создать на их основе свой собственный, личный мир.Мир, в котором маг Кейб Бедлам и его супруга Гвендолин снова и снова оказываются втянутыми в войны «меча и магии»…Мир, в котором в полные покоя, солнцем залитые волшебные земли вторгаются безжалостные волки — рейдеры, не знающие пощады и владеющие ужасными колдовскими секретами…Мир, в котором отважный Уэллен Бедлам отправляется во главе горстки смельчаков на дальний, легендарный континент, где, как гласит сказание, правит сильнейший из живущих ныне драконов — Пурпурный…Где-то в стране Пурпурного Дракона таится, сказано, Книга драконов — ключ к тайнам великой волшебной Силы.
Страшный вой прокатился по перевалу.Огромная тварь с восьмью лапами, похожая на волка, свалилась рядом с ним.Не будь он чародеем, то его сразу бы сожрал зверь с четырьмя ярко-зелеными глазами и острыми, как нож, когтями. Безобразное существо, смахивающее на волка, отбросило его, но Ронин, наложивший чары на свою одежду, чтобы защититься от непогоды, оказался твердым орешком. Коготь зацепил плащ, чтобы порвать его, но сам обломился.Серая шерсть встала дыбом, тварь взвыла. Когда-то Ронин сделал открытие — заклинание, не раз спасшее ему жизнь.Изумрудные глаза ослепила какофония света.
Никто не может знать наперёд, куда заведут его поиски таинственных сокровищ. Никто не может быть уверен в том, что удачно преодолел все препятствия на своём пути в пещерах, полных магических ловушек. Вряд ли об этом задумывался Норрек Вижаран, когда в компании двух своих друзей нарушил покой гробницы в поисках несметных богатств. Знал ли он тогда, что тот, чей сон так бесцеремонно потревожили, ещё напомнит о себе? Ведь хозяин гробницы — могущественный Бартук, легендарный Кровавый Полководец, — спрятал здесь самое ценное, что у него было, — магические доспехи, жаждущие крови.
От начала времен небесное ангельское воинство и орды демонов из глубин Преисподней ведут нескончаемое сражение за будущее всего сущего. Ныне это сражение развернулось и в Санктуарии – мире людей. Преисполненные решимости склонить человечество на свою сторону, силы добра и зла ведут тайную войну за души смертных. Это история Войны Греха – конфликта, который навсегда изменит судьбу рода людского. За три тысячи лет до того, как Тристрам окутала тьма, Ульдиссиан, сын Диомеда, был простым крестьянином из деревушки Серам.
Эра драконов завершилась. Древних стражей Азерота, пытающихся найти свое новое предназначение, терзают сомнения. Но труднее всех приходится Калесгосу – младшему из бывших Аспектов драконов. Разве могут он и ему подобные, потеряв свое могущество, еще хоть чем-то помочь этому миру? Ответ таится в далеком прошлом, во времени, когда небесами правили свирепые создания, называвшиеся протодраконами. Обнаружив в сердце Нордскола таинственный артефакт, Калесгос увидит происходившие в ту жестокую эпоху удивительные события из жизни первых Аспектов: Алекстразы, Изеры, Малигоса, Нелтариона и Ноздорму. Еще в своем примитивном первоначальном облике будущие защитники Азерота должны были объединиться против Галакронда – кровожадного существа, которое поставило под угрозу само существование их вида.