Поваренная книга холостяка, или Контроль реальности - [40]

Это сон, а значит, я могу летать! Но у меня почему-то не получается. Острые скалы совсем близко, еще чуть-чуть и я разобьюсь об них в лепешку. В последний миг я смотрю на свои руки.

«Это сон».

27

Я с трудом разлепил глаза. Сделал попытку пошевелиться, но не смог. Я почему то не чувствую своего тела. Где я? Я лежу в собственной кровати, в квартире, которую снимаю уже два года. Я не могу понять какое сейчас время суток. И почему у меня не получается пошевелиться? А может быть, я все еще сплю? Нужно посмотреть на руки, но я не в силах поднять их, мне кажется, что у меня просто нет рук. Необязательно смотреть на руки, нужно просто осознать, что я еще сплю. Это сон!

Ничего не меняется.

Чувствительность понемногу возвращается, я чувствую свое лицо и могу повернуть голову. Я лежу на краю кровати, может быть, попробовать скатиться на пол? Опасно, так можно и шею свернуть. Кстати, шею начинает сильно покалывать. Такое же ощущение, когда отлежишь руку и потом, восстановленное кровотечение приносит неприятное покалывание. Я что, отлежал всего себя? Как такое может быть? Только если я несколько часов пролежал без единого движения. Но обычно человек ворочается во сне. Обычно? Меня хотело захватить сновидение, что в этом обычного?

Я начинаю часто дышать, пытаясь заставить сердце работать быстрее и насытить кровь кислородом. Вроде бы есть эффект, я уже чувствую свои плечи. Поворачиваюсь в сторону края и сбрасываю правую руку вниз. Сейчас, под действием гравитации она наполниться большим количество крови и у меня будет хотя бы одна рабочая рука.

Блин! Как же колет ладонь! Но я уже могу шевелить рукой. Я подсовываю правую руку под спину и неимоверным усилием поднимаю себя в сидячее положение. Такое ощущение, словно по спине катаются ежики. Теперь мне подвластна вся верхняя половина туловища. Очередь за ногами.

Я руками проворачиваю тело на постели, мои ноги свешиваются с кровати и с глухим стуком упираются в пол. Я не чувствую боли, я пока совсем ничего не чувствую ногами. Ничего, две минуты так посижу и смогу уже встать.

Прогресс! Я могу шевелить ногами. Делаю попытку встать и тут же падаю обратно на кровать. Мне показалось, что вместо стоп у меня протезы из игольчатых массажеров. Сижу на крою кровати и болтаю ногами как маленький ребенок. Но меня совсем это не забавляет.

Спустя несколько минут, я полностью восстановил контроль над своим телом. Я поднимаюсь на ноги. Боже, как тяжело. Мои руки и ноги словно налиты свинцом, ощущение такое, будто я всю ночь выполнял тяжелые физические упражнения. Всю ночь? А который сейчас час?

Поднимаю телефон с прикроватной тумбочки. Шесть пропущенных вызовов от Светы. Не ночью же она мне звонила? А время сейчас, восемь вечера? Если я лег вчера спать в двенадцать, то получается, что я проспал двадцать часов?! Неудивительно, что все мое тело затекло. Я ей перезвоню, но не сейчас. Сейчас моя голова отказывается соображать. Мне нужен крепкий сладкий кофе.

Тяжело переставляя ноги, я, словно зомби, иду на кухню и включаю чайник. Я действую как робот. Мое сознание словно сидит внутри биологического андроида и просто наблюдает за происходящим. Много кофе, много сахара, кипяток, размешиваю ложкой, добавляю молоко. Кофе готов. Я с удовольствием делаю несколько больших обжигающих глотков. Кайф. Почти не останавливаясь, выпиваю всю кружку.

Как только немного жидкости попало в мой желудок, я испытал острый приступ голода. Я так сильно хочу есть, что у меня темнеет в глазах. Открываю холодильник. Пусто. Нужно срочно собираться в магазин.

Быстро я одеться не могу, каждое действие сопровождается большими усилиями, и я делаю паузы, чтобы отдохнуть. Вот я одет. Выхожу в коридор. Ботинки? Нет, я физически не смогу завязать шнурки, к тому же, я забыл надеть носки. Вставляю ноги в сандалии, надеюсь, на улице не похолодало, хотя если честно, мне сейчас наплевать.

Выхожу на лестничную площадку и жму кнопку лифта. Слава богу, работает. В лифте мне тяжело стоять прямо и я опираюсь о стенку, так и еду до первого этажа. Чуть было не уснул.

Магазин, который, как я считал, расположен совсем под боком, внезапно оказывается на неимоверно далеком расстоянии. Я медленно бреду по тротуару, покачиваясь и бессмысленно разглядывая все вокруг. Наверное, я сейчас похож на наркомана. Но это мне тоже безразлично. Мне нужно добраться до еды.

В магазине я долго зависаю возле витрины с охлажденным мясом. Я очень хочу сейчас хорошо прожаренный кусок окорока. Но в итоге, я делаю вывод, что за время его приготовления могу просто умереть от голода. Мне нужно что-нибудь быстрое. А что может быть быстрее яичницы?

Взяв к десятку яиц полбатона ветчины и пучок зеленого лука, я спешу домой. Прогулка немного растормошила меня, да и чувство голода стало настойчивей подгонять меня.

Вот я и дома. Бегом на кухню, готовить и есть.

Я нагреваю сковороду, залитую маслом, и вываливаю туда насколько мелко порубленных колясок ветчины. Немного обжариваю, помешивая лопаткой, дожидаясь появления на розовых кусочках, легкой поджаристой корочки. Теперь яйца. Сколько? Обычно я не готовлю яичницу больше чем из трех яиц, сейчас же мне кажется, что я могу съесть целого слона и разбиваю в сковороду столько яиц, сколько в неё влезает. Влезло восемь штук. Я внимательно слежу за процессом приготовления. Ни в коем случае нельзя пересушить белок, не хочу, что бы он получился резиновым. А желток должен сформировать упругое основание, что бы он не растекался во время приема пищи, но в тоже время верхняя его часть должна остаться жидкой, лишь слегка покрыться тонкой пленкой. Этот момент легко поймать, готовя небольшое количеств яиц. В моем же случае мне приходится ненадолго накрыть сковороду крышкой, когда я понимаю, что скорость прожарки белка опережает темп загустевания желтка.