Потусторонний батальон. Том 1. Рота нечисти - [4]

– А что мне не веселиться, тебя на совещанию вызывают.

Я скривился и со стоном посмотрел на холодильник. Дед отбил все настроение поковыряться в заветном ящике.

– Не пойду. Я на поле боя.

– Как знашь, – прокряхтел домовой, – но там Шурочкин отец будет. Он уже пять разов звонил. Кучу писем прислал, одно другого лютее.

Я снова застонал и посмотрел на дверь в ванную, откуда слышались плеск воды и тихое пение, а потом открыл было рот, чтоб сказать какую-нибудь гадость в адрес моего домового, но в кухню вошла Оксана и обвела всех взглядом. Всё бы ничего, но она притащила с собой свой пулемёт, пахнущий порохом, ружейной смазкой и горелым железом.

– Мне сколько звёздочек малевать? – меланхолично пробубнила она, а потом добавила, – места здесь маловато будет. Я на балкон к тебе кину?

– Ты совсем сдурела? Оружие ко мне домой тащить. У тебя что, своей квартиры нет? – возмутился я.

– Есть, но твоя ближе. Я ванную у тебя приму?

Я закатил глаза и сосчитал до трёх. Мне это всё меньше и меньше нравилось.

– Там Александра, – наконец, выдавил из себя я. – И ты потом будешь по всей квартире мокрыми ногами шлёпать. Иди к себе.

– Она сейчас выйдет. А шлёпать мне положено. Попробуешь меня вытурить, скажу Шурочке, что ты меня тискал.

Я поперхнулся от возмущения.

– Тебе на кладбище уже три года самовольное оставление могилы инкриминируют. Какое тебя тискать?

– Мало ли некрофилов, – невозмутимо ответила Оксана, пожав плечами. – Вон, Володя Светку-упыриху тискает. А она тоже нежить.

– Как я живу, едрить твою налево, – пробурчал я. – Ладно я на совещание. Оставьте мне чего-нибудь пожрать.

– Иди, горемыка, – отозвался дед, – я тебе припрячу сухарей, а то эти набегут. Всё уметут.

Я немного помолчал. Дома всегда у нас демократия, а при исполнении могу и пулю в мягкое место. Были прецеденты, поэтому если рявкну посильнее, то все разбегутся, но я всё же не тиран, терплю.

В кухню зашла Ангелина, молча достала из холодильника несколько кастрюлек с салатами, и, закрыв дверь ногой, вышла.

Я проводил взглядом поджарую высокую блондинку. Я только на Тике узнал, что она, оказывается, мой ангел-хранитель, проходящий испытательный срок. Вспомнил разорванную пополам девушку, шепчущую, что она ненавидит создателя, но хочет домой. Падший ангел на перевоспитании, ревнующий к человечеству, что она синтетическое создание. На ней всё зажило получше, чем на земляном червяке. Оксана даже шутила, что нужно Ангелину лопатой вдоль разрубить, тогда будет два ангела, одного она себе заберёт.

Ангелина долго пыталась объяснить суть проблемы, но из всего сказанного я понял немного. Творец, дабы систематизировать работу с непредсказуемым человечеством, создал искусственных существ – ангелов. Получилась своеобразная небесная канцелярия. Ангелы – воплощения системных ресурсов – служили верой и правдой, пока по классическому сюжету не произошло восстание машин. Форматировать сбоящие элементы во главе со старшим администратором Люцифером, под ноль не стали, а отправили на каторгу в Навь, где те начали поднимать с колен и приводить к единому знаменателю совсем другую публику – бесов, которые вместе с тёмными духами-богами сначала выступили в поддержку повстанцев, а в самый ответственный момент пошли на попятную. Каких привилегий восставшие добивались, я тоже не понял, но в итоге потеряли всё.

В общем, Ангелина – юное дурное дарование из числа рядового состава небесной гвардии, наслушавшись лишнего, тоже встала в ряды повстанцев, но попала в ссылку на грешную землю. Моя помощница, лишённая всех привилегий, постоянно пребывала в состоянии тоскливой спячки, аки бессмертный сурок в вечной мерзлоте, периодически просыпаясь и подавая прошения о помиловании. И вот, недавно над ней сжалились, поручив присматривать за таким придурком, как я. Вытянет – простят. Не вытянет – ещё на пару столетий продлять ссылку. Не спорю, сложновато для восприятия.

Если доживу до того момента, когда снимут с нашего похода сквозь Навь гриф «секретно», напишу мемуары. Напишу о живом мире чудо-юдо Тик, где целая средневековая цивилизация жила на его панцире-раковине. О рыцаре Така́сике и наро́ни. О штурме замков. О личном знакомстве с потусторонним миром. Хотелось, но нельзя. Тогда мы вытащили Володю из рабства беса, и тогда же я сошёлся с Александрой Белкиной. Одну книгу назову «Как я стал боевым магом», а вторую – «Боевой маг за кромкой миров».

На выходе быстро скинул с себя грязную полёвку и с недовольством напялил непривычную мне нововведённую повседневную форму, именуемую на военном сленге о́фиской. На ней красовались разноцветные шевроны, один изображал скрещенные меч и волшебную палочку, от которой разлетались три белые звёздочки. Над этими двумя предметами как корона висел знак бесконечности – старинный средневековый символ магов, известный со старых гравюр. По краю шеврона глаголицей шла надпись «Зверобои». Это был шеврон нашего отряда.

До штаба гарнизона добрался без особых проблем на такси, не желая привлекать Свету после боя к езде.

Через полчаса я сидел на совещании. Офисная форма с блестящими золотом звёздочками на погонах и неудобными лакированными туфлями создавала внутреннее впечатление дискомфорта и лишнего звена в этом мероприятии, а именно меня. Одно радовало, что все присутствующие тоже были одеты в неё. Я давно отвык от обычной обуви и одежды, выбирая удобную и практичную, нежели представительно выглядящую.