Потрясатель вселенной - [5]

— Колдуны? — заинтересовался Фтахран. — Это те, что оживляют мертвых и заставляют пожирать собственных детей? Я слышал, они живут за горами, у Запретной реки.

— Почему Запретной? — не понял Олег.

— Они превращают всех, кто к ним приходит, в рабов, посланник, — ответил вместо брата старосты Чабык. — Тех же, кто умирает, посылают грабить родные кочевья и убивать собственных детей. Посему уже не первый век наши племена никогда не ходят через горы на юг, не пропускают туда путников и… — Он запнулся, что-то вспоминая, потом махнул рукой: — Плохое там место, не для людей.

Ведун молча кивнул. Он не хотел хвастаться своим знакомством с братьями, правителями Каима, но с оценкой их нрава был согласен полностью: злобные колдуны-некроманты, которых лучше всего обходить далеко стороной.

— Из племени куницы вчера приходили двое охотников, посланник, — все тем же безразличным тоном продолжил кочевник. — Хотели вызнать, насколько ты зол на их кочевья. Они там на дальние стойбища собрались скрыться. Я уверил их в твоей милости. Пусть остаются на месте. Коли они причинили тебе обиду — прикажи, и мы вырежем всех, а женщин и детей продадим на обратном пути.

— Кому продадим?! — возмущенно повысил голос Бий-Султун. — Мы прошли все земли от края и до края! Чтобы что-то продать, нужно идти обратно к Бигорану и от него во владения карумов. Вот там продать добро еще можно.

— Так нас булгары мимо своей крепости и пропустят! — фыркнул Фтахран. — Особливо после того, как мы там по осени повеселились. Ты еще скажи, самим булгарам взятую у них добычу продать!

— У булгар золото есть, — печально кивнул староста. — Кабы знать, что вернуть взятое хоть за треть цены согласятся.

— Куница, куница… — покачал головой Олег. — Нет, не помню. Те, что нас гномам продали, уже наказаны… Не знаю, кто там еще труса празднует.

Спор братьев он пропустил мимо ушей. Будь они хоть трижды старостами, но к Булгару с ведуном ходили все-таки не они, а Чабык. Потому и советовался Олег только с ним и именно через него передавал приказы сбившимся к богатому обозу нукерам.

— Ныне они придут с дарами, — поднялся кочевник. — Бей, уважаемый, твой ход. И коли ты не промахнешься, клянусь зарезать для пира своего барана.

— Как можно, мой дорогой Чабык! — возмутился староста. — Нет-нет, ныне всех вас угощаю я! Идем, Фтахран, выберем самого жирного из отары.

Братья подобрали с земли кости. Бий-Султун, довольный тем, что сохранил лицо и не проиграл простому воину, опять поддернул наверх заметный животик, кивнул и зашагал к кустарнику за юртой.

— Завтра с утра двинемся, — сообщил Чабыку ведун. — Вели нукерам собирать лагерь. Ты знаешь удобные для стоянки места в землях куницы или стоит послать вперед разведку?

— Сегодня старейшины их рода придут с дарами, — напомнил воин. — Либо они сами отведут нам место, либо…

Чабык, не договаривая, щелкнул пальцами. Олег достаточно хорошо знал нынешние нравы, чтобы понять: если гости не договорятся добром, их просто истребят, а путники спокойно займут опустевшее кочевье. Заждавшиеся сражений нукеры с удовольствием разомнутся на бедолагах, изначально чувствующих некую вину перед Приносящим добычу. Был бы повод…

— Надеюсь, ты не откажешься отобедать со мной сегодня, посланник? — неожиданно поменял тему разговора воин. — Богатого пира не обещаю, но баранины хватит на всех.

На его губах появилась довольная улыбка. Он ехидно крякнул и поднял с земли последний позвонок.

Достархан Чабыка и правда оказался невелик и скромен: выложенные на улице ковры позволяли сесть перед чистым покрывалом всего восьми воинам. Кроме Олега, хозяин пригласил Бий-Атила и Бий-Юсута, что вместе с ним и ведуном ходили на булгар, Бий-Султуна, самолично зарезавшего и разделавшего барана, вместе с обоими братьями, Фтахраном и Улугеем. Здесь же, разумеется, была и Роксалана. Сидеть за одним столом с женщиной для кочевников было, разумеется, позором — но лихую воительницу никто, похоже, уже давно не воспринимал как даму. Больше того, в застольях она получала либо голову, как и Олег, либо подвздошную кость — кусок, положенный первому помощнику главы рода или отряда. Ну а ведун раз за разом вынужден был ковыряться в голове — которую никогда не считал таким уж великим лакомством.

Впрочем, котел еще бурлил, главное угощение не поспело, и гости пока баловались кумысом и скромной закуской: курагой, изюмом и обжаренным с солью и перцем зерном: пшеницей, ячменем, овсом. Последнее лакомство кочевников, несмотря на свою немудреность, нравилось Середину больше всего.

— Завтра снимаемся, посланник, — то ли спросил, то ли сообщил Бий-Атил. — Куда поведешь нас дальше, мудрый путник?

— В кочевье куницы, — кивнул Олег.

— Там нищие земли, посланник, — вклинился в разговор Бий-Султун. — Наши отары и стада оголят пастбища всего за пару дней. И что дальше?

— Ты не веришь Приносящему добычу, друг мой? — безо всякой угрозы спросил воин и зачерпнул из деревянного бочонка пиалу кумыса. Однако старейшина от его движения почему-то отпрянул и едва не опрокинулся на спину.

— Скользко… — недовольно буркнул толстяк и сдвинул назад рукоять меча. — Я хочу сказать, что мы можем повернуть обоз и отары к Бигорану. Если у нашего мудрого посланника окажется меньше скота, он сможет провести больше времени в кочевье куницы и затем легко нагнать нас верхом.