Потоп - [6]
С усилием, надрываясь, она перевернула тяжелого мертвеца и быстро нашла рубленную до кости рану. Мокрый липкий рукав куртки нужно было удалить, а потом Золотинка зажала разруб, стянула скользкие от крови края, и, с отчаянием чувствуя, как уходит жизнь, припала к рубцу ртом, для чего пришлось ей прилечь на землю. Плечо мальчишки горело, как раскаленная головешка, жгучая кровь заливала пальцы, но Золотинка обволакивала рану дыханием, делая неясное для себя самой усилие… И головешка под окровавленными руками притухла, новый, прохладный ток пошел в плече. Еще недолгий час не оставляла Золотинка усилия, и когда расцепила онемевшие пальцы, то страшная рана не разошлась, она слиплась, сомкнулась и покрылась тонкой красноватой корочкой, какая бывает через две недели лечения.
— Нужно перевязать, чтобы не повредил сам себе, — сказала Золотинка каким-то образом очутившейся рядом Любе, — и ради бога, дайте ему пить.
Подол изуродованного, куцего платья, колени, живот — все было в бурой грязи, потому что Золотинка встала из лужи крови. Она передала мальчишку Любе и пошла дальше на поиски живых — наклоняясь, чтобы ощупывать руки, губы, приподнимать сомкнутые веки и слушать сердца. Теперь она останавливала кровь и затягивала раны почти сразу, немногим больше времени потребовалось бы ей, чтобы зашить распоротый шов нитками. Залеченных Золотинка передавала помощникам, которые у нее объявились неведомо откуда и как — Золотинка не понимала этого, как не сознавала ничего вообще, кроме остановившихся зрачков, едва ощутимого тока крови в жилах, кроме помертвевших уст, страшно располовиненных членов. И так она обошла десятки людей, спасая не считанные жизни…
Когда наткнулась на Тучку. Перевернула его на спину — кто-то помог ей в этом — и нащупала запястье. Рука Тучки похолодела и жилы не бились. Она приподняла веки — зрачки застыли. Она расстегнула на груди одежду и припала…
Потом она села наземь.
Тучка глядел презрительно прищуренным глазом. А другой оставался закрыт. Тучка. Неподвижный, немой и строгий. Словно бы и там, за чертой смерти, знал он и помнил о несправедливых подозрениях дочери, которые отравили его последние дни.
Ни во что Тучка не обратился после смерти — он не был оборотнем. Ничего ужасного с ним не произошло, кроме опять же — смерти.
— Но он же мертв, — сказал кто-то.
— Да-да, — согласилась Золотинка. Ее не оставили в покое, и она поднялась, потому что люди еще жили.
Покалеченных и недужных перенесли в крепость и уложили на деревянном полу большого темного покоя. Здесь среди удушливых запахов крови Золотинка оставалась до глубокой ночи. Она спотыкалась от усталости, когда Люба увела ее, наконец, спать.
Утром было условленно перемирие, чтобы убрать тела. Скоморохи похоронили Тучку и Галича на склоне крепостного холма. Мессалонов свалили в одну большую яму, а курники хоронили своих поодаль в другой большой яме. Их яма была немногим меньше нашей.
Завернувшись в плащ, Золотинка стояла у могилы Тучки, пока на стенах крепости не заиграла труба. Она была последней, кто вошел в ворота, — решетка за спиной упала, как рявкнула.
Однако к Рукосилу ее пустили не сразу.
Смазливый юноша с тонкими, опасно заостренными усиками, оглядел поношенный Золотинкин плащ, который достался ей от Лепеля, и с развязной свободой розовощекого красавца потрогал стриженную Золотинкину шерстку. Он назвал девушку цыпкой. Ушел, а потом вернулся с известием, что конюшенный боярин Рукосил просит царевну Жулиету обождать. Опасно заостренные усики как будто бы не притупились, однако на этот раз розовощекий юноша не подобрал для Золотинки ни одного уменьшительного имени, хотя в запасе у него имелись, разумеется, еще и крошки, и лапки, и зайчики и множество других незначительных по размеру существ.
С некоторой осторожностью он спросил не та ли царевна Жулиета девица, что лечила вчера раненых. Золотинка призналась, что та самая. Одному хорошему, можно сказать, очень хорошему знакомому, сообщил тогда молодой человек, чертовски не везет в кости. Так вот, не возьмется ли царевна Жулиета за известную мзду этому делу пособить? Нет, Золотинка за трудные дела не берется. Ага, сказал молодой человек, ясно. Но дело не представляется ему трудным. Нет, Золотинка ни за какие дела не берется. Ага, сказала молодой человек еще раз и с трудом, как кажется, удержался от цыпки.
Ее оставили ждать в узком и темной коридоре, под сводами которого свисали на цепях кованые светильники. Выцветшие ковры на стенах повествовали о земной жизни всемилостивого господа нашего Рода. Последовательно были изображены зачатие солнечным лучом и рождество Рода. Подвиги Рода в колыбели, посрамление учителей, словопрение о вере, чудесное плавание на мельничном жернове, воскрешение семисот семидесяти мертвых, проповедь высшего блага и, наконец, мученическая смерть на колесе.
Золотинка имела достаточно времени, чтобы изучить ковры, поучительное содержание которых так мало вязалось с образом жизни Рукосила. Как большинство образованных людей своего времени, Рукосил, конечно же, не принимал на веру благочестивую ложь составителей Родословца.
Взрыв волшебных стихий разбросал героев. В чужом обличье, с чужой судьбой, с чужими словами на устах — все они не на месте; даже самые удачливые из них не свободны от страха. В этом мире нет справедливости, исполнение желаний отдает горечью: одураченный счастливец, обездоленная принцесса, поразившая себя в сердце мошенница, растерянная волшебница, впавший в ничтожество чернокнижник — они верят, что завтра все переменится.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» в шести книгах открывает серию «Фольклор/Фэнтези». Это роман-мир. Мир необыкновенно выпуклый, наполненный подробностями славянского быта, этнографически убедительный и точный – но вместе с тем по-сказочному чудесный и неожиданный.Первая книга романа – «Клад». Бурливая волна, что выбросила на берег сундук с младенцем, перевернула жизнь простодушных рыбаков Поплевы и Тучки. Многое должно было произойти, чтобы в их необычном плавучем доме вырос необычный человек – волшебница.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Война, жестокая, пробудившая невиданной силы магию, опустошила страну. Давление противоречий становится невыносимым и пробуждает тектонические силы. Страна потрясена явлением блуждающих дворцов. Толпы народа приходят в движение в погоне за смертоносными миражами. В горах пробуждается давно заснувший змей. И в этом общем кипении так мало места для личных счетов и личных надежд…
Когда бы в начале пути герои знали, как сбудется все то, о чем когда-то они мечтали, разве хватило бы у них сил ступить на тяжелый путь? Ответа нет. Нельзя повторить свою судьбу дважды. И жизнь, обновляясь с каждый своим рождением, всегда нова, сколько бы раз она ни повторялась…
Вторая книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книге «Клад». Это роман о любви и просто роман как таковой: населяющие его пространство воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. Потерявшая близких, не имеющая ни поддержки, ни руководства юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, рок сталкивает их, как кажется, лишь для того, чтобы посмеяться…
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» — совершенно оригинальное по сюжету и блестяще исполненное в литературном отношении произведение, в котором в единое целое слиты остроумная, полная глубокого смысла сказка и психологически точно выписанный любовный роман. При всем богатстве занимательных подробностей роман выстроен как единое, все время усложняющееся, переходящее от загадки к загадке действие. Этнографическая и историческая эрудиция автора позволяет создать в романе необыкновенно выпуклый, убедительный мир.