Потому что люблю - [68]
— Зайдите ко мне, — наконец прохрипела трубка и загудела короткими гудками.
В кабинете директора Вера повторила отказ.
— Я вас уволю — и только-то, — сказал он холодно.
Вера почувствовала, что начинает злиться.
— Брак заказчику все равно не отправите. Я коммунист и… Пойду в городской комитет.
— Речь ведь не о браке, — уже мягче сказал директор, — о гарантии.
— Разве это не брак, если мы завысим гарантийный срок работы изделия?
— Какие у вас основания сомневаться?
— Я уже сказала. Слишком большая шкала между верхним и нижним пределами покрытия сетки. Мы вели покрытие на нижнем.
— Почему?
— Цех готовится к реконструкции. Ваш приказ. Хотят создать запас.
Директор прошелся из угла в угол, открыл окно. В кабинет ворвался ровный и солидный шум завода.
— Ну хорошо. Мы найдем, чем загрузить вагоны. Но вы понимаете хоть, что значит для завода пустить в брак двухдневную продукцию?
— Понимаю.
— А коль понимаете, идите и хорошенько подумайте. Брака не должно быть. К вечеру доложите решение. Все. Я вас больше не задерживаю.
Выйдя из директорского кабинета, Вера в каком-то полусне обошла почти все участки главного конвейера, о чем-то говорила с начальниками цехов, с контролерами, вернулась в свою комнатку и попыталась внимательно проанализировать цифровые выкладки на Катином листочке. Линии схем и графиков расползались, цифры прыгали из одной клетки в другую. Нужно было что-то делать, а что — она не знала.
Снова зазвонил телефон. Вера поморщилась и сняла трубку. Ей очень не хотелось еще с кем-нибудь объясняться.
— Егорова слушает.
— Здравствуй, Егорова. Муравьев на проводе.
Это было настолько неожиданным, что Вера не успела даже растеряться.
— Эх ты, Муравьев! — только и сказала.
Было чуточку обидно, что он пропал после той субботы, и радостно, что позвонил в самую тяжелую для нее минуту. Она уже хотела сказать ему об этом, попросить совета, но Муравьев упредил ее:
— Я сегодня приду к тебе.
Она обрадовалась:
— Серьезно?
— Вполне.
— Во сколько? — Ей хотелось увидеть его как можно скорее. Сейчас бы, но ведь он на службе.
— Когда ты с работы? — гудела телефонная трубка.
Господи, да она хоть сейчас готова убежать подальше от мешанины цифр и разговоров с начальством.
— Около шести вечера.
— Значит, в восемнадцать. До встречи, Егорова.
— До встречи, Муравьев.
Потянулись томительные минуты. Так ничего и не поняв в Катиных записях, Вера положила в карман часы и пошла в цех. Катю она нашла в маленькой глухой комнатушке, где стоял сейф с благородными металлами. Кроме Кати, сюда имел право входа только один человек — Дорофей Иванович Колышкин, рабочий. Он получал у Веры слитки, расписывался за них, закладывал в ванную.
И хотя Катя в комнатушке была одна, Вера не решилась переступить порог, остановилась у приоткрытой двери. Катя сидела на старой табуретке и плакала. Вера еще ни разу не видела Катю такой вот придавленной и жалкой. Забыв про запрет, она шагнула в комнатушку и прикрыла за собой дверь.
— Катя… — под рукой заскользили ее мягкие короткие волосишки. — Все будет хорошо, глупая. Слышишь, Катя… Все будет хорошо.
— Наверное, — сказала она тихо и вытерла платком нос. — Он сегодня чуть не угробил себя… И я не могу даже высказать ему… Забаррикадировался в своей квартире и не пускает меня в свои дела…
— О чем ты, Катя? — Вера предполагала совсем другую причину этих слез и уже готова была разделить их с Катей. Но жалобы на Женьку — это так неожиданно…
— Позвонил его товарищ, помнишь, черный такой, на вечере у нас был с Кристиной. Поздравил меня. Дескать, восхищен мужеством капитана Шелеста… У Женьки колеса не выпустились, садился без колес… Думаешь, он мне скажет об этом?.. Надоела мне эта игра, Вера… Юрка с Герой как между небом и землей, и мы с ним становимся все дальше и дальше один от другого. Думаешь, я ему пожалуюсь, что у меня беда? Зачем же? Это такое личное… Опять же огорчать друг друга нельзя… А я хочу, чтобы он меня огорчил, хочу утешить его, приласкать.
— А ты скажи ему об этом.
— Скажу — улыбнется: мол, пороха не хватило… А мне страшно после этого звонка. Страшно… Я пропаду без Женьки. Все, что я смогла сделать хорошего, это только из-за него. Потому что он есть. Сказал он: «Не будем ничего менять», когда мы поженились, и я согласилась. Очень охотно. Чтобы он не заметил моих сомнений. Пусть! Разве он имел право сегодня так рисковать? У него двое сыновей. Да и обо мне мог бы подумать… Прости меня, Вера. Знаю, поставила тебя под удар. Прости. И не выгораживай меня больше. Не нужно мне было брать на себя. Не нужно! А я люблю все это, хочу, как лучше, и забываюсь. И его я люблю. И делаю поэтому глупости. А надо бы не так. Как-то умнее, практичнее…
Вера молчала. Она всегда сомневалась в их семейном новшестве. Катя и Женька все-таки только играли в семью. И теперь было ясно, что игра затянулась.
— Когда мы любим, Катя, то людям практичным часто кажемся глупыми. И наши поступки они считают глупыми. Но с холодным сердцем доброе дело не сделаешь… Все будет хорошо.
— Как там… у директора?
— Приказал, чтобы я к вечеру приняла решение.
— Меня больше не выгораживай. Делай так, как совесть тебе подсказывает. Я ведь знаю, как это тебе нелегко…
Женька улетала в Якутск и благодарила судьбу, что в трудную минуту встретила хорошего человека, что память о нем она будет хранить всю жизнь, и если когда-нибудь у нее будут дети, она и детям расскажет про сильного, доброго, умного доктора Олега Викентьевича Булатова, который спас заболевшую абитуриентку.Но первая, случайная встреча не стала для них единственной…Повесть. Отрывок из романа «К своей звезде».
Роман-дилогия «К своей звезде» посвящен жизни летчиков военной авиации. Его герои – пилоты, командиры и подчиненные, их друзья и близкие, жены и дети, – живут своими особенными, непростыми судьбами. В них тесно переплетаются разные мотивы и устремления – здесь и достижение высот летного мастерства, и любовь к близким, и необходимость поступаться личными интересами для защиты своей страны, и нежелание переступать через свою честь, и многое другое. Герои по-разному смотрят на жизнь, по-разному складываются и их пути, но и преодолевая обстоятельства, они не изменяют себе.Этот роман – гимн НАСТОЯЩИМ офицерам, истинным патриотам и тем, для кого все также важны честь и профессионализм.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.