Потому что люблю - [52]

Шрифт
Интервал

Когда Шелест вошел во двор, его мгновенно облепили разноцветные и разноязыкие человечки, сидели на руках, тянулись к знакам на кителе, отняли фуражку и по очереди примеряли. И еще — все начали дружно разыскивать его сыновей: близнецов Юру и Геру.

Увидев отца, ребята торопливо вытерли руки о вельветовые шорты и, не отставая друг от дружки, помчались к нему. Шелест приходил за ребятами, как правило, через день. В дни полетов. А в дни, когда он засиживался допоздна на предварительной подготовке, ребят забирала Катя. Иногда полеты затягивались, тогда Женька звонил ей, извинялся и просил, чтобы она выручала. Катя это делала всегда очень охотно, потому что в последнее время ребята с отцом проводили значительно больше времени, чем с ней, и слушались его, как она заметила, с веселой готовностью.

…Первым к отцу сквозь плотное кольцо ребят пробился Юрка.

— У нашего папы сегодня день рождения, — торжественно сообщил он.

— Поздравляем! Поздравляем! — запищали со всех сторон.

Шелест подхватил на руки ребят, кивнул воспитательнице, как-то загадочно и грустно смотревшей на летчика, и пошел к выходу. Ему мешала привязанная к ладони коробка с игрушечным вездеходом, и он попросил ребят взять ее в руки.

— А что там?

— Вездеход.

— Заводной?

— Нет. Батарея.

— Батарея для лампочки, а как же тут?

— Здесь электромотор, он от батареи приходит в движение.

— А как он останавливается? Пока батарея не кончится?

— Есть дистанционный пульт управления.

— Что это?

— Пульт, который на дистанции.

— А-а… Понятно…

— А трудно им управлять?

— Да нет, как самолетом…

Весело болтая, они сели в троллейбус и уже через несколько минут были дома. Женька вскрыл коробку и поставил на пол красный пластмассовый вездеход. Гера и Юра, прижавшись друг к другу, восхищенно смотрели на игрушку.

Женька нажал на пульте белую кнопку, и вездеход, зажигая попеременно разноцветные огни в фарах и сердито урча, двинулся к стене. Ткнувшись в нее носом, он чуточку отступил назад, сделал разворот на девяносто градусов и пошел на ребят. Близнецы, довольные находчивостью машины, восхищенно переглянулись.

— Па, останови, — сказал Юрка. — Мы сами теперь.

— Валяйте. — Он щелкнул красной кнопкой и передал пульт Юрке.

Так уж было в этом доме установлено: Юрка старше на час, он главнее. Правда, старший брат, как правило, не злоупотреблял своим положением. И в этот раз он великодушно передал пульт в руки младшего.

— Начинай, Гера.

Убедившись, что ребята заняты делом, Шелест переоделся в гражданское, взял большую сумку и подался в магазин. К приходу Кати хотелось сделать всю основную работу — пусть и она чувствует себя как гость.

Шелест умел готовить, умел красиво накрыть на стол. Еще когда он учился в школе, последние три года его родители больше отсутствовали, чем были дома. Развернув однажды поваренную книгу, Женька увлекся искусством приготовления пищи и довольно быстро, без особого труда усвоил главные принципы, на основе которых уже можно импровизировать и фантазировать.

Однажды в училище ко дню рождения командира он приготовил гуся с яблоками. Это был гусь-великан, гусь-император; его ели всей эскадрильей, щелкали от удовольствия языками и, поглядывая на «повара», приговаривали:

— Ну и гусь!..

Приезжая в отпуск домой, Шелест всегда удивлял родственников каким-нибудь новым блюдом с хитроумным, заковыристым названием.

Но больше всего поражало то, что он готовил быстро и легко, словно сошедший с подмостков иллюзионист. Казалось, он не делает ни одного лишнего движения.

…В магазине Шелест долго не задержался. Многое было уже куплено заранее, чего-то необходимого на прилавках не оказалось.

Открывая дверь, он готов был услышать шум вездехода, восторженные возгласы. Но в квартире висела глубокая тишина. Лишь с кухни доносились осторожные постукивания и сосредоточенное сопение.

Шелест сразу понял, в чем дело. Улыбнулся, прошел на кухню. Юрка и Гера раскручивали игрушку, используя отцовский инструмент. Они даже не посмотрели в его сторону.

— Разобрались? — спросил он.

— Нет, — ответил Юрка.

— В чем вы хотели разобраться?

— А почему он поворачивает, когда в стенку стукается? — поднял на отца быстрые глазенки Гера.

Юрка чесал нос:

— Как он от батарейки вертится? От батарейки лампочка горит, потому что ток накаляет волосок. А как мотор крутится?

На его лице застыли растерянность и недоумение.

— Все просто, — улыбнулся Шелест, — от тока возникает магнитное поле и создает вращающий момент.

— Какое поле? — В Юркиных глазах появилась решимость.

— А почему он поворачивает? — вставил Гера. Магнитное поле его совершенно не волновало.

Шелест никогда не ругал ребят, если они ради интереса разбирали игрушку.

— Пусть, — говорил он Кате, — это полезно. Постигать мир надо и таким способом. Научатся самостоятельно мыслить.

Однако в этот раз ребята превзошли все прежнее: одному надо постичь суть инерции, другому — законы электрического тока.

— Сделаем так, — схитрил Шелест. — Забирайте это хозяйство и дуйте в свою спальню. Я приготовлю ужин. Если к этому времени не поймете, что к чему, попробую объяснить.

Ребята деловито погрузили в коробку детали вездехода, взяли плоскогубцы, отвертку, нож и закрыли за собой дверь. Юрка молча еще раз зашел на кухню за раздвижным ключом.


Еще от автора Аркадий Федорович Пинчук
Женька

Женька улетала в Якутск и благодарила судьбу, что в трудную минуту встретила хорошего человека, что память о нем она будет хранить всю жизнь, и если когда-нибудь у нее будут дети, она и детям расскажет про сильного, доброго, умного доктора Олега Викентьевича Булатова, который спас заболевшую абитуриентку.Но первая, случайная встреча не стала для них единственной…Повесть. Отрывок из романа «К своей звезде».


К своей звезде

Роман-дилогия «К своей звезде» посвящен жизни летчиков военной авиации. Его герои – пилоты, командиры и подчиненные, их друзья и близкие, жены и дети, – живут своими особенными, непростыми судьбами. В них тесно переплетаются разные мотивы и устремления – здесь и достижение высот летного мастерства, и любовь к близким, и необходимость поступаться личными интересами для защиты своей страны, и нежелание переступать через свою честь, и многое другое. Герои по-разному смотрят на жизнь, по-разному складываются и их пути, но и преодолевая обстоятельства, они не изменяют себе.Этот роман – гимн НАСТОЯЩИМ офицерам, истинным патриотам и тем, для кого все также важны честь и профессионализм.


Рекомендуем почитать
Шутиха-Машутиха

Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.


Должностные лица

На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.


У красных ворот

Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.


Две матери

Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.


Горе

Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.


Королевский краб

Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.