Потомок Одина - [95]
Гниль в Имланде…
А что, если она не знает? Что будет, если рыжая лекарка заведёт любовника? Или нескольких? Она оставила бы за собой тропинку из гниющих трупов, и тогда не останется никаких сомнений по поводу того, кто она на самом деле. Урд слышал, как его сердце колотится в груди. Надо использовать Хассина, который служил его семье много лет и был предан Ванфариннам. Он мог забрать её сегодня ночью, тихо и незаметно. Никто никогда не узнает, что она вообще существовала.
Урд откинулся назад и закрыл глаза. Всё, что он видел, – ворон на подоконнике. Иссиня-чёрное создание, которое смотрело на него так, будто зверем был он. И волосы девушки. Ему казалось, он никогда не видел подобного цвета. Ясно, что она не такая, как все. Ясно, что это она! Красные пряди подобно кровавым рекам текли по её спине.
Но он в безопасности. Кровь скоро станет настоящей, а девчонка исчезнет. Мышцы его шеи снова немного расслабились. Урд смог нормально дышать.
Да. Хассин может решить проблему.
Хассин всегда решает проблемы.
Хирка упаковала мешок и забросила его на спину. Он не стал тяжелее. У неё по-прежнему было немного имущества, и так будет всегда, судя по тому, как складывалась её жизнь. Не это беспокоило девушку. На самом деле больше вещей ей и не нужно. Скорее ей требовалось место, где она могла бы держать то немногое, чем владела. Место, из которого ей никогда не придётся убегать.
Хирка оглядела комнату, но тут она ничего не забыла. Она протиснулась в окно мимо Куро и вскарабкалась на крышу. Начинало смеркаться. Сегодняшняя ночь будет холодной. И она понятия не имела, куда пойти.
Хирка села и окинула взглядом Маннфаллу. Куро нетерпеливо расхаживал вокруг неё. Его когти скребли покрытие крыши. Из чайного дома под ними доносились приглушённые разговоры. Иногда, когда кто-то открывал дверь, чтобы войти или выйти, звуки становились громче. Длинноногая собака разгуливала по берегу реки и нюхала всё, что казалось ей съедобным. Такого нашлось немного, и собака свернула на улицу.
Там, где село солнце, небо окрасилось в тёмно-оранжевый цвет. Замерцали звёзды и фонари рыбацких лодок на Оре. Хирка подтянула колени к подбородку и обхватила их. Ноги затекли и подчинялись неохотно. Она устала. Ей хотелось заползти обратно в окно и лечь спать, но она не могла.
Он соврал. Тот чужак.
Он явился со свежим порезом на лодыжке, которому, по его утверждению, было несколько дней. Зачем? На нём была дорогая обувь и чулки наилучшего качества, какие только можно купить за деньги, и при этом рваный плащ, воняющий лошадью. Незнакомец не отрывал от неё глаз и следил за каждым её движением.
Он спросил, откуда она и что случилось с её хвостом. Многие спрашивали об этом, но в том, как он это сделал, было что-то особенное. Хирка не могла сказать, что именно, но что-то в этом имлинге её напугало. Как-то всё это дурно пахло.
Он хорошо выглядел, дело не в этом. Вероятно, он моложе её отца. Может, ему тридцать с небольшим зим. Его светлые гладкие волосы были намаслены и коротко подстрижены, за исключением трёх толстых косичек сзади. Ухоженная борода прикрывала прямоугольную челюсть и красиво обрамляла бледные губы. В янтарных глазах отражался золотой воротник на шее.
Но голос чужака был хриплым, интонация то приглашала к разговору, то отталкивала. Словно в один момент он был торговцем, а в следующий – разъярённым стражем ворот. Он старался сдерживаться, но глаза выдавали его. Улыбка ни разу не коснулась их. Его состояние было нестабильным. Он часто и тяжело сглатывал. Несколько раз хватался за горло и тряс головой, но побледнел, как слепой, когда она предложила осмотреть его.
Хирка вздохнула. Всевидящий знает, что в последние дни к ней приходило много странных имлингов. На самом деле он был не более странным, чем остальные. Но она не могла на этом успокоиться. Через два дня ей предстоит предстать перед Советом и Всевидящим. До того времени ей надо найти себе другое место. Она не могла оставаться у Линдри. Что, если с ним и его внучкой случится то же, что и с Эйриком? По её вине?
Две ночи. Она справится. Маннфалла – большой город. Она всегда найдёт место для ночлега. Хирка поднялась и в сопровождении Куро незаметно побежала по крышам.
Ритуал
Хирка сидела на берегу реки и похлопывала себя по плечам, чтобы согреться. Стояло раннее утро, минувшей ночью она немного поспала под мостом. Дымка плыла над рекой, а жёлтые фонари рыбацких лодок мерцали, как звёзды. Из домов за её спиной долетали разрозненные звуки. Лавки готовились к открытию. Кто-то растревожил курятник. С башни у Эйсвальдра раздалось шесть ударов гонга. Другие башни одна за другой принялись вторить ей. Все эти звуки она слышала каждый день с тех пор, как приехала сюда. Ничего не изменилось, и изменилось всё. Настал день её Ритуала.
Хирка подобралась поближе к реке и опустила лицо в холодную воду. Она попила, но немного. У воды Оры был нечистый привкус. Не как в Равнхове, где ручьи стекали прямо с ледников. Она увидела своё отражение и вспомнила, что так же смотрелась в море в Эльверуа. Казалось, это было целую жизнь назад. Тогда она ожидала увидеть в отражении что-то другое, не себя. Что-то звериное, пугающее. Но не увидела. Как не видела и сейчас.
