Потомки солнца. Признание Моён - [23]

— Эй, ты что, с ума сошёл? — крикнул подполковник Пак, увидев испачканную в крови форму Сичжина. — Приди в себя! Спасение заложника? Какой значок висит на твоей военной форме? Думаешь, ты в группе «Альфа»? Ты за пределами своей страны! Ты сапер, приехавший для восстановления мира.

— Я должен идти. Я поеду, — настаивал Сичжин, понимая, что ему некуда отступать.

— Куда ты собрался? Жди. Это приказ, так что жди! — резко сказал подполковник Пак и сердито посмотрел на капитана.

— Передо мной… Перед моими глазами… — Сичжин еле сдерживал слезы. — Я должен идти. Я скоро вернусь.

— Эй, ты что, не видишь? Меня вызывает главнокомандующий — вот, кнопка под номером два. А под номером три — Голубой дом! Что прикажешь мне делать? Молчи, ни звука, иначе я лично тебя со службы выкину… Честь имею. Командующий штаба «Тхэбэк» подполковник Пак… — Прочистив горло, подполковник Пак нажал на кнопку «три» на проводном телефоне и начал разговор.

— Отдел международной безопасности Голубого дома. Начнем с главного. Это точно похищение? — по громкой связи раздался голос главы отдела безопасности. На фоне были слышны и другие звуки, словно там играли в гольф.

— Не совсем, но ситуация похожа… — начал подполковник Пак, внимательно наблюдая за Сичжином.

— Это похищение, — вмешался Сичжин, не в силах больше сдерживать эмоции.

Подполковник Пак бесшумно выругался.

— Вы уверены? По каналам ЦРУ передавали другую информацию. — рассеянно спросил глава отдела.

— Это точно похищение. Противники — около пятнадцати вооруженных бандитов… — спешно ответил Сичжин.

— Мне уже доложили во время брифинга с США, поэтому довольно. Нам нужно все обсудить, мы с вами свяжемся. Пока ситуация полностью не прояснится, держите все в тайне и ожидайте.

— Так точ…

— Мы не можем ждать! Не можем терять время. Я приступаю к освобождению заложника согласно мерам в чрезвычайных ситуациях, — решительно сказал Сичжин, перебив подполковника Пака.

— Что? Вы не слышали, что я сказал? Послушайте, капитан Ю. Думаете, раз мы спустили вам тот случай с VIP-пациентом из Лиги арабских государств, вам можно не воспринимать Голубой дом всерьез? Страна для этого вложила в вашу руку оружие? Сейчас проблема не в жизни одного конкретного человека, это вопрос на уровне правительства! — В голосе главы того самого правительства слышалось раздражение.

— Если страна равнодушна к жизни отдельных людей, то у нас проблема. Я не знаю, какая родина у вас, но я буду защищать свою.

Сичжин холодно взглянул на телефон. Ему больше не на что и не на кого было положиться. Он в последний раз отдал честь подполковнику Паку и покинул кабинет. В спину ему полетели гневные крики, но Сичжин не обращал на них внимания. Солдат Республики Корея отправился спасать гражданина Республики Корея. Он точно знал: никто не в силах его остановить. Возможно, политики в правительстве и впрямь переживали о безопасности государства, но он отдал молодость и посвятил всю жизнь защите своей родины. Он верил, что таким образом защищает жизнь граждан и безопасность своего государства, и потому готов был умереть без почестей и благодарностей со стороны родины. Но сейчас эта вера пошатнулась.

— Остановитесь. Вам приказано ждать. — Караульный преградил ему дорогу. — Приказ подполковника Пака.

— А у вас крепкие ворота? Я уже несколько раз разбивал машину и уверен, что этот удар она выдержит, — угрожающе сказал Сичжин, опустив стекло.

В тот же миг в будке охраны раздался звонок и пару секунд спустя караульный передал беспроводной телефон Сичжину.

— Это вас. Главнокомандующий войск специального назначения.

Сичжин неохотно взял трубку и после тяжелого вздоха приложил телефон к уху.

— Честь имею. Капитан Ю Сичжин.

— У тебя ровно три часа. Я ничего не знаю о твоих действиях в эти три часа. В течение этого времени ты не член группы «Альфа», не командир отряда «Моуру», не капитан сухопутных войск Республики Корея. Есть возражения? — решительно сказал генерал-лейтенант Юн.

— Никак нет. — Сичжин понял, как сильно заботится о нем генерал-лейтенант Юн.

— У меня все.

— Честь имею!

3

— У меня останется много хороших воспоминаний об Уруке. И ты отлично подходишь для последней ночи, — сказал Аргус, сопроводив Моён гнусным взглядом.

По спине Моён словно пробежали тысячи насекомых. Она собрала все силы, чтобы не расплакаться, и пронзила Аргуса взглядом. Руки и ноги девушки были по-прежнему связаны, и ничего другого ей не оставалось. Моён без конца прокручивала в голове последние слова Сичжина: «Я обязательно вас найду и обязательно спасу. Вы же знаете, я прекрасно справляюсь со своей работой. Поэтому не бойтесь и не плачьте». Она не сомневалась. Он обязательно придет, чтобы ее спасти.

Аргус какое-то время разглядывал девушку, после чего резко сорвал скотч с ее губ. Было ощущение, будто бы он сорвал его вместе с кожей. Моён вскрикнула от боли.

— Хорошая работа, доктор. Говори, если что-то нужно.

— Тогда помолчи немного. Я продумываю, как мне лучше себя вести. Просто я раньше никогда не была в заложниках, — ответила Моён на корейском, вложив в свой взгляд всю ненависть.

— Прячешься за незнакомым языком, прямо как твой парень? — усмехнулся Аргус.