Потомки скифов - [30]

Путешественники подошли к вождю, который неподвижно сидел на коне. Теперь Артем мог хорошо разглядеть его. Спокойные, полуприкрытые ресницами глаза глубоко запали под нависшими седыми бровями. Тонкий нос с горбинкой выдавался вперед. Бледные губы почти скрывались под седыми усами, а борода волной спадала на сверкающий нагрудник. Обращаясь к незнакомцам, старик произнес несколько непонятных слов.

Иван Семенович и Дмитрий Борисович обменялись взглядами: чего хочет от них этот странный человек?

В толпе пронесся возбужденный гул голосов. Люди придвинулись ближе, тесно наступая с трех сторон. Только с трех: к Диане, которая скалила зубы и свирепо рычала, никто не осмеливался приблизиться.

Иван Семенович прикрикнул:

- Спокойно, Диана! Сидеть! Тихо!

Собака оглянулась на него и, шевельнув коротким обрубком хвоста, затихла.

Старый вождь, не дождавшись ответа, снова сказал что-то - на этот раз заметно более мягким, даже дружелюбным тоном. И разумеется, снова не получил ответа. Заметив, как близко к чужестранцам придвинулась толпа, он отдал какое-то распоряжение своим приближенным. Те оттеснили пеших. Вождь одобрительно кивнул головой.

- В самом деле, так будет спокойнее, - сказал Артем.

Услышав голос юноши, вождь повернулся и внимательно оглядел Артема.

Снова раздались вопли пленницы, отданной на расправу вещуну. Крепкие женщины сочли необходимым закончить свое дело, от которого их отвлекло появление чужестранцев. Затянув молитвенные песни, они, держа наготове кинжалы, схватили несчастную.

- Иван Семенович, они зарежут ее! - воскликнула Лида.

И снова Артем почувствовал приступ бешеной ярости. Нельзя допустить, чтобы на их глазах убивали людей! Не слушая Ивана Семеновича, Артем бросился к жертвеннику, размахивая киркой и неистово выкрикивая:

- Бросьте! Бросьте, говорю я вам! Не смейте!

Женщины остановились. Песня оборвалась. Толпа возбужденно зашумела. А Артем, продолжая размахивать киркой, кричал:

- Оставьте этих людей, говорю я вам! Оставьте!

Испуганные палачи отступили. Действительно, в это мгновение Артем был страшен. Его глаза сверкали, он угрожал поднятой киркой и что было мочи кричал:

- Что они вам сделали? За что вы хотите их убить? Прочь от них, не то я…

Он на секунду умолк, увидев, что навстречу ему выступил сам старый вещун. Воздев свои длинные сухие руки к небу, он приближался к Артему, что-то бормоча. Скифы загудели громче.

Жестокое лицо колдуна дышало нескрываемой злобой. Он заговорил быстро, словно выплевывая слова. Взгляд его небольших острых глаз впился в юношу.

- Я твоего гипноза не боюсь! - крикнул Артем. - Ты меня не пугай, я не из таких.

С этими словами он бросился к пленным, желая вырвать их из рук палачей, но вещун преградил Артему дорогу. Юноша оттолкнул его, и старик едва удержался на ногах. Разозленный и оскорбленный, он выхватил свой меч и замахнулся на Артема.

- Ax, вот ты какой! - окончательно рассердился Артем. - Ладно, тогда берегись!

Он отскочил в сторону и молниеносно ударил киркой по поднятому мечу. Раздался звонкий удар. Старый вещун никак не ожидал такого сопротивления. Короткий меч вылетел из его руки и упал на землю за несколько шагов от него. Вещун беспомощно смотрел то на меч, то на Артема.

- Что, не нравится? Эй, вы, оставьте этих людей, я вам говорю!

Еще мгновение Артем стоял около женщин - помощниц вещуна. Он размахивал киркой, выкрикивая угрозы. Возможно, это и не подействовало бы на крепких, вооруженных женщин, но происшествие со старым вещуном напугало их. Очевидно, впервые они видели, как кто-то осмелился не только сопротивляться ему, но и победил того, кого они привыкли бояться. Помощники старого вещуна поспешно отступили за жертвенник, оставив пленных. И уже оттуда они лишь поглядывали то на Артема, то на старого вещуна, который, овладев собой, поднял с земли свой меч и снова стал приближаться к юноше.

- А, тебе мало, старик? - процедил сквозь зубы Артем. - Ну, берегись!

Но старый вещун на этот раз не замахивался мечом. Стоя перед юношей, он воздел руки к небу и что-то забормотал. Толпа испуганно отшатнулась от Артема. И даже пленные попятились назад. А вещун, словно рисуя что-то в воздухе взмахами рук, вытягивался во весь рост, изгибался и снова выпрямлялся. Артем понял, наконец, в чем дело.

- Э, старик, ты, кажется, проклинаешь меня? Пожалуйста, этого я не боюсь. Только вот не приближайся ко мне.

А старый вещун, казалось, разрывался от злости, На его синих губах выступила пена, он все громче выкрикивал проклятья, хотя избегал приближаться к Артему.

Лида с удивлением, смотрела на юношу. Дмитрий Борисович крепко держал свою кирку; было видно, что он едва сдерживает себя, чтобы не броситься на помощь Артему. Его намерение заметил и Иван Семенович, который тихо сказал археологу, успокаивая его:

- Подождите, подождите, Дмитрий Борисович! Еще есть время. Пока что Артем держится очень хорошо, вы же сами видите…

- Потом может быть уже поздно, Иван Семенович!

- Нет, нет, поверьте мне. Я знаю, что говорю. Есть еще одно средство в запасе. Тише, Диана! - Он крепко держал за ошейник собаку, порывавшуюся броситься к Артему.