Потом наступит тишина - [91]
— А о чем? Сам ты, кстати, тоже не отказался. А у меня свои заботы. — Калета поднял ногу: — Отклеилась подошва, я должен поискать что-нибудь на ноги.
— А ты поищи-ка, наверняка у них есть.
— Страшно не люблю у людей что-то отбирать, особенно у гражданских.
— Что это ты таким нежным стал, словно мы ее знаем, что у тебя в вещмешке?!
— Что есть, то есть, но у людей не люблю отбирать, такой у меня принцип. Должен быть какой-то порядок. В Каменце мы забрали сапоги со склада как положено, но я не взял для себя, думал, что этих хватит…
— Не валяй дурака! — Кутрына налил себе рюмку. — Ты что, забыл, где находишься?! Тоже мне, овечка!
— Я с тобой согласен, — сказал вдруг молчавший до этого момента Маченга, отставляя тарелку. — Согласен. Найди себе сапоги, а если не хочешь это сделать сам, я тебе помогу… Не здесь, так в доме рядом. Как это называется, когда солдат забирает…
— Это называется реквизиция, — сказал Кутрына.
Командир батальона получил приказ. Обозначил пункты на карте, изучил рельеф местности, принял решение — то есть сам в свою очередь наметил задачи своим подразделениям. Командир полка подчеркнул: «Ставлю тебе наиболее ответственную задачу». Командир батальона повторит каждому из своих командиров рот примерно то же.
Все задачи, которые ему приходилось решать прежде, были самыми опасными, и поэтому у него не было оснований для удивления или беспокойства. Де спеша он обозначил наблюдательный и командные пункты. Домики на окраине Бретвельде были одинаковыми, его злило это немецкое единообразие, проклятый архитектурный штамп. Стоп! Один из домов выглядит несколько иначе, рядом с ним растет высокое, раскидистое дерево. Подойдет!
Еще выбран запасной КП — так положено — в подвале соседнего здания. Теперь все: можно устраиваться и размещать батальон. Стол, карта, стул. «Подвели ли телефон? Следите, чтобы связь была в порядке, иначе пропадем ни за грош».
На карте Бретвельде напоминал вытянутое полукольцо. Шоссе, ведущее из Каменца на восток, разделяло его на две части. На центральной площади оно имело ответвление на юг. У конца дороги были замаскированы две 76-миллиметровые пушки. На северной окраине города, на холмах, расположились позиции полковых минометов и приданной артиллерии.
Командир полка сказал: «Что сумеете разведать о противнике, то и будете знать. У меня сведений о нем нет».
Прекрасно, не в первый раз, пощупаем, что и как. Можно позвать командиров рот. Эти молодые парни уже набрались опыта, их не удивишь сложностью положения, они вообще уже ничему не удивляются. Хотя, может, это напускное?
— Так вот, поручник Кольский, — сказал командир батальона, — поглядите-ка на эту дугу, выгнутую на юг, здесь как раз будет наше хозяйство. Твоя рота займет позицию на правом фланге, выдвинувшись несколько вперед. Занимай оборону, установи взаимодействие с соседом справа — это батальон Тышки из нашего полка. Придаю тебе взвод станковых пулеметов и минометчиков. Будь начеку, мне больше нечего добавить. — И сакраментальное: — Направляю тебя на самый опасный участок.
Поручник Реклевич, будете на левом фланге этого чертова Бретвельде. Ваша линия обороны проходит по линии построек в восточном направлении, за вами должна находиться рота автоматчиков полка, но надо проверить, там ли она, у нас есть печальный опыт, когда соседи присутствуют только на карте. Помните, что необходимо экономить боеприпасы, из сорокапяток стрелять только по танкам. Можете идти!
Командир батальона обозначил, где расположить минометы и станковые пулеметы, осмотрел позиции батальона, поглядел раз-другой на окутанное легкой дымкой пространство впереди. Ни зги не видно, ничего не известно, можно только послать разведчиков и ждать. «Мои дорогие, думайте о том, как накормить людей, и помните, что война, по крайней мере наполовину, это — ожидание».
Смеркалось, поначалу солнце освещало красные черепичные крыши домов в Бретвельде, а теперь все вокруг окрасилось в серые тона, постепенно стирая контуры холмов. Немцы молчали. Ведь они тоже в полном неведении и действуют вслепую.
Позвонил Крыцкий и сообщил, что командный пункт полка находится на северной окраине Бретвельде.
Свентовец доложил о занятии батальоном района обороны, выслушал замечания полковника. Голос командира был хриплый, в трубке что-то трещало, некоторые слова он повторял дважды:
— Свентовец, ты меня слышишь? Помни о фольварке Редлиц на стыке с батальоном Тышки.
О чем еще должен помнить командир батальона? Где он, черт побери, этот фольварк?
— Поручник Хенцель, карту! Найдите мне фольварк! Ага, вот он, порядок, пусть у Тышки голова болит…
Наконец минута спокойствия. Можно снять сапоги и вытянуть ноги. В конце концов, день был таким, что пора и отдохнуть. В комнате стояла тахта, удобная, накрытая ярким покрывалом. До сих пор, с самого начала наступления, он спал на койках и непонятно почему мечтал о тахте. И вот наконец сбылось. Вероятно, найдется и что постелить, будем надеяться, что ночь пройдет спокойно.
На ужин майор пригласил Ружницкого и Кольского. Войтек зажарил гуся, у этого парня с детским выражением лица — фантастические кулинарные способности. И где он раздобыл гуся? Война идет, фронт конвульсивно сокращается, и все равно если как следует поискать, то обязательно что-нибудь найдется на пропитание. Вот и сидят они за столом с белой скатертью, тарелки с голубой каемочкой, маленькие рюмки, давно уже не доводилось пить из таких.
Успех детектива вообще — это всегда успех его главного героя. И вот парадокс — идет время, меняются методы розыска, в раскрытии преступления на смену сыщикам-одиночкам приходят оснащенные самой совершенной техникой группы специалистов, а писательские и читательские симпатии и по сей день отданы сыщикам-самородкам. Успех повести «Грабители» предопределен тем, что автору удалось создать очень симпатичный неординарный образ главного героя — милицейского сыщика Станислава Кортеля. Герой Збигнева Сафьяна, двадцать пять лет отдал милиции, ему нравится живое дело, и, занимаясь поисками преступников, он больше доверяет своей интуиции, А уж интуицией он не обделен, и опыта за двадцать пять лет службы в милиции у него накопилось немало.
В повести говорится об острой политической борьбе между польскими патриотами, с одной стороны, и лондонским эмигрантским правительством — с другой.Автор с любовью показывает самоотверженную работу польских коммунистов по созданию новой Польши и ее армии.Предназначается для широкого круга читателей.
Збигнев Сафьян в романе «Ничейная земля» изобразил один из трудных периодов в новейшей истории Польши — бесславное правление преемников Пилсудского в канун сентябрьской катастрофы 1939 года. В центре событий — расследование дела об убийстве отставного капитана Юрыся, бывшего аса военной разведки и в то же время осведомителя-провокатора, который знал слишком много и о немцах, и о своих.
Рассказы о нелегкой жизни детей в годы Великой Отечественной войны, об их помощи нашим воинам.Содержание:«Однофамильцы»«Вовка с ничейной полосы»«Федька хочет быть летчиком»«Фабричная труба».
В увлекательной книге польского писателя Анджея Збыха рассказывается о бесстрашном и изобретательном разведчике Гансе Клосе, известном не одному поколению любителей остросюжетной литературы по знаменитому телевизионному сериалу "Ставка больше, чем жизнь".Содержание:Железный крестКафе РосеДвойной нельсонОперация «Дубовый лист»ОсадаРазыскивается группенфюрер Вольф.
Роман известного английского писателя Питера Устинова «Побежденный», действие которого разворачивается в терзаемой войной Европе, прослеживает карьеру молодого офицера гитлеровской армии. С присущими ему юмором, проницательностью и сочувствием Питер Устинов описывает все трагедии и ошибки самой страшной войны в истории человечества, погубившей целое поколение и сломавшей судьбы последующих.Содержание:Побежденный (роман),Место в тени (рассказ),Чуточку сочувствия (рассказ).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Суровая осень 1941 года... В ту пору распрощались с детством четырнадцатилетние мальчишки и надели черные шинели ремесленников. За станками в цехах оборонных заводов точили мальчишки мины и снаряды, собирали гранаты. Они мечтали о воинских подвигах, не подозревая, что их работа — тоже подвиг. В самые трудные для Родины дни не согнулись хрупкие плечи мальчишек и девчонок.
Книга генерал-лейтенанта в отставке Бориса Тарасова поражает своей глубокой достоверностью. В 1941–1942 годах девятилетним ребенком он пережил блокаду Ленинграда. Во многом благодаря ему выжили его маленькие братья и беременная мать. Блокада глазами ребенка – наиболее проникновенные, трогающие за сердце страницы книги. Любовь к Родине, упорный труд, стойкость, мужество, взаимовыручка – вот что помогло выстоять ленинградцам в нечеловеческих условиях.В то же время автором, как профессиональным военным, сделан анализ событий, военных операций, что придает книге особенную глубину.2-е издание.