Потерявшие сокровище. Книга 2 - [14]

— Итак, мы решили, что леди Анами оставляется на попечение старших дам, — начала перечислять Альма. — С ней держимся исключительно как предписывает закон о принятии невесты в доме. И, по возможности, делаем все, дабы как можно меньше всяких почестей раздавалось леди Ремане, но при этом не закрываем реверансы в сторону невесты, тем самым отвлекаем внимание от супруги в положении. Можно сказать, подставляем ее, дабы оценить уровень ее самосохранения и понимания ситуации. Смотрим, насколько умна эта хищница и стальной ли у нее хребет, ведь адамантовые зубы нашего господина блестят, стоит ему чуть оскалиться. Дальше, мы все так же аккуратно вводим в окружение Тенаара не только вас, леди Ремана, но и наших приближенных и надежных дам, дабы составить костяк его будущей вотчины, которая еще не готова, но не сомневайтесь она у него будет. И, как только итоги вхождения леди Анами в статус «вторая политическая супруга» будут известны, мы со всей тщательностью воспользуемся ситуацией и выгодно подадим первую политическую супругу. Независимо от шагов проделанных данной дамой, — Альма сладко улыбнулась, — за ее скоропалительную оценку столь непредсказуемому игроку, как наш господин Тенаар, она поплатится, чем красиво выставит вас, леди Ремана, в самом выгодном свете пред его глазами. И мы такой шанс не упустим.

Леди Ремана только кивнула головой. Ходить по спинам соперниц, на их ошибках показывать себя с лучшей стороны, как контраст, манипулировать моментами и удобным случаем — вот ее жизнь здесь до самого конца, каким бы он ни был. И иметь на своей стороне такую опытную и хорошо разбирающуюся в интригах женщину, поистине везение. Тем более, что она посвятила в свои планы своих самых близких соратниц, которых видит частью будущего рядом с Наследным Принцем, не забывая при этом, что Тенаар равносилен с ним по значимости на данный момент, как бы не выше. Леди Альма…поистине ученица своего учителя, но в отличие от него, она еще не настолько ушла в роль, которую самой себе определила.

Эльмир и Согу сидели в небольшой застекленной беседке, которая имела красивые резные двери и могла посоперничать по красоте и скрытности с крытыми беседками в сад-парке, что располагаются в центре его огромных просторов. Они предавались ленивому отдыху после очередного заседания в совете, смакуя блаженство тишины и покоя. Дверь приоткрылась и вошел Шан, один из братьев, который присутствовал на совещании. Сын Сесилии, от союза с императором, получился просто шикарным молодым человеком. Этот мужчина, уже побывавший мужем, став вдовцом, являлся эталоном подражания в бомонде как в направлении стиля, так и легкости общения, когда ты в курсе всех событий и сплетен. К сожалению, его супруга не смогла разродиться, умерла, как бы не пытались ее спасти. Ребенок выжил и ему сейчас семь, такой же ясноокий как отец, улыбчивый и манерный. Шан, как сын императора, выученный в кулуарах дворцовых сплетен и интриг, с легкостью ловил поток, входил в него и верховодил, был самым полезным из всех братьев для кулуаров бомонда и политиков, кто желал что-либо разузнать или подкинуть в массы.

Братья, в частности Согу и Ревву, если что-то было нужно узнать, смело обращались к злому красавчику и узнавали все сплетни, которые тот собирал по углам через своих информаторов. Шан никогда не зажимал новости, любил, когда к нему обращаются. Он вообще личность самовлюбленная, падок на лесть и удовольствия, прекрасно ощущающий, когда пахнет жареным и никогда не влезает в настоящие разборки. Он информатор, но не тот, кто действует, используя информацию. Ему нравится сам процесс получения или распространения это самой ценной эфемерной валюты, которая будоражит кровь. За это его в большей степени любят и уважают — зная много, он остается в стороне.

— Ну что, братец, — усмехнулся Согу, — самый злой красавчик, чем порадуешь?

Он смотрел на мужчину, который усаживался в кресло и блаженно вытягивал ноги. Перед братьями предстал образ этакого идеального сердцееда. Стильный строгий костюм-двойка, темно-серого цвета; небесно-голубой шелковый платок, повязанный галстуком; белоснежная сорочка и золотые запонки; ноги плотно облегают штаны-дудочки, на стопах кожаные туфли, крашеные под старину темного коричневого цвета; черные волосы сострижены на висках, убраны почти до самого лба, на макушке начинается грива и уходит за спину, за правым ухом насыщенный фиолетовый локон; лицо гладко выбрито, в глазах этакие бесята с огоньком, соблазнительно многообещающие, а улыбка самовлюбленного эгоиста — Шан по праву был самым злым и самым стильным, ухоженным и любвеобильным из всех принцев.

— Для начала, — Шан вздохнул театрально, — налили бы выпить. Пока оббежишь все заначки сплетников, от жажды можно погибнуть.

Эльмир усмехнулся и поднявшись, подошел к бару, где стояли пузатые бутылки — заведомо их сюда ставят, проверяют на пополнение и наполнение запаса. Быстро скрутив крышку с марочного алкогольного напитка, который предпочитает король сплетников, налил порцию в стакан и закрыв бутылку, развернувшись, театрально обыграв из себя официанта, предложил напиток брату. Тот не стал ломать его игру и благосклонно кивнув, принял бокал. Согу лишь хмыкнул на это представление. Эльмир игривый, смешливый и изворотливый, за это его любят почти все, кроме оппонента в виде Ревву, который нередко спорит до хрипоты, не желая уступать что-то в их почти общем деле. Ну да это политика, что поделать.